За окнами больницы поднималось солнце. Сумрачная ночь начала рассеиваться, и через какие-нибудь полчаса город приобрел яркие краски. Или это из-за вколотых лекарств? Лёжа в бреду, в забытии, будучи запертой в этой серой больничной палате, освещённой тусклым светом мигающей лампочки, угрюмо висящей под потолком, она теряла каплю оставшегося разума. Чрезвычайно удушливый запах, острый наконечник одноразового шприца, монотонный голос персонала, который вводит в транс. Поэтому Громова ненавидела лежать в больницах. Для неё нахождение в палате - это блуждание по лабиринтам сознания. Кладбище и то повеселее будет, чем пребывать в состоянии овоща, размышляя, когда всё пошло по пизде. Засохший фикусу в углу комнаты имел побольше позитива и энергии, чем она.
– Доктор сказал, что твоё состояние нормализовалось. Остаётся только ждать результатов анализов.
Щебечущий голос Рудаковой внушал хоть какую-то надежду. Но внутри себя Полина осознавала, что нихрена лучше не стало. Два дня пребывания в больнице усилило желание наглотаться успокоительными пилюлями, заснуть навсегда и не видеть размытые мелькающие силуэты. С того момента, как она попала в этот Ад, Валера появлялся ни разу. От Альбины слышала, что у них проблемы на районе, может, не хочет приходить к ней в плохом настроении. Но Громова прекрасно понимала, что ему просто дела нет. Красиво пиздел о великих чувствах. И где же он? Хотя его тоже можно понять. Вырос на улице, любви родительской не получал. Пацаны для него на первом месте, как и для Добермана девочки. Строить из себя обиженную никакого смысла нет, ведь будь трудности у её группировки, она даже не вспоминала про существование Валеры.
– Знаешь, всё хотела спросить. Почему Марго называют Овчаркой? Она ведь..
– Вовсе не похожа?
– Именно.
Кудрявая бегло застёгивала пуговицы на рубашке Громовой, помогая ей переодеться из больничного халата. Мягко придерживая ладонью ослабевшие плечи, чтобы Полина сидела ровно. Наташа направляет другой рукой ногу девушки в ботинки. Безразличие овладело полностью. Холодная тоска. Захотелось спать. В руках Рудаковой она весела наподобие марионетки позволяя дёргать нитками, как только захочется, направляя тело в нужную сторону. Упоминание Маруси придаёт особый блеск в глазах, а покусанные губы формируются в слабой усмешке.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Псины
Teen Fiction«Хади Такташ», «Киноплёнка», «Тяп-Ляп», «Универсам» - известные мужские группировки Казани конца 1980-х годов. Но чтобы было известно про женские криминальные альянсы? «Бабские конторы» - именно так характеризовали участниц, которые находились в гру...
