Дом матери располагался на холме и был построен в традиционном корейском стиле: на высоком черном основании покоилась построенная из белого камня жилая часть, массивная изогнутая крыша удерживалась крылоподобными кронштейнами и шестиугольными колоннами. Издалека она казалась светло-зеленой. Можно было бы подумать о том, что прошлая хозяйка дома была ветреной модницей, раз выбрала маркий оттенок который был очень популярен среди знати лет так 20 назад. Но это предположение, как вы уже догадались, является неверным. Нет, мама не тратилась на черепицу пастельного колера, такая идея казалась ей банальной. Матушка пошла дальше: она одобрила создание сложной дренажной системы и усадила крышу неприхотливыми лианами, обычно росшими на сырых склонах Дальнего востока. Вокруг дома был прокопан канал, плавно спускавшийся лесенкой. Там росли дальневосточные лотосы, которые тоже привезла матушка. В конце мая - начале июня они пышно расцветали бело-розоватыми бутонами. Канал появился случайно: когда начали копать фундамент, в нескольких местах пробили карстовый слой. Чтобы не произошло затопления, мама приняла решение выкопать пруд и провести к нему воду, хлынувшую из трещин. В пруду и канале водились красные карпы разросшиеся до невероятных размеров.
Отдельной гордостью моей матери были дикие алые ликорисы, которые адаптировались к условиям туманного Альбиона. Через несколько лет после посадки эти цветы смерти заняли почти все пустое пространство вокруг дома.
"Алые ликорисы. И почему мама их так любила?"
- Старшая госпожа Мун обладала интересным чувством стиля, - Дантес перебил поток моих мыслей.
- Ничуть. Если не считать ликорисов и лиан на крыше, то дом абсолютно типичный. В Пусане такие стоят у каждого пятого зажиточного человека.
- Младшая госпожа, не ворчите, вам не к лицу, - друг явно намеревался меня позлить.
- Дантес, ты издеваешься?
- Привыкай, вернёшься на Родину, к тебе так многие будут обращаться, серебряная Мун.
- Тц. Ошибаетесь, сударь. Ко мне будут обращаться совсем иначе. Не забывайте, что я позор семьи, который предал законы предков.
- Все-все, молчу. А то у тебя глаза совсем закатятся.
- Эдмон, в парке кто-то есть. Я слышу какое-то копошение в кустах.
- Ты конечно мастер плавно переводить разговор с одной темы на другую. Никого там нет, тебе кажется.
- Нет, есть. Сейчас проверю.
Мои предложения подтвердились. В кустах лежал кот. Дикий кот. А если быть ещё точнее, а кустах был манул. И по всей видимости кот был ранен.
" Я не ругаюсь матом, я не ругаюсь матом, ругаться матом плохая привычка, я спокойна, я очень спокойна. Аристократы, *****!!! Как так можно! Привезти дикое животное только для того, что бы поиздеваться нал ним вблизи родового поместья! Нет они совсем рехнулись! Им что людей мало?!"
Тем временем манул меня заметил. Я столкнулась с взглядом полными недоумения.
"Мне на тебя забить или остаться без руки? Остаться без руки."
Я потянулась к нему. Кот даже не зашипел, когда я коснулась шерсти. Только продолжал удивленно на меня смотреть. Он не сопротивлялся, когда я взяла его на руки.
" Это странно. Животное, которое ранили люди, должно отчаянно сопротивляться любым попыткам нарушить его личные границы. Тем более манул, обладающий инстинктами, которые не перебить никаким приручением и дрессировкой."
Как только манул увидел Дантеса, он яростно зашипел.
" То есть мне ты доверяешь, а ему нет? Интересно."
