Хрупкое равновесие. Лиза и Ира 18+. (Книга 2)

Глава 30

Ира всю дорогу прижималась к двери, стараясь оказаться как можно дальше от Лизы. Она бы выпрыгнула, но дверь заблокировал Томас, который вел машину.
Ее трясло с такой силой, что даже дыхание сбивалось. Она сидела молча, старалась не смотреть в окно, хотя пора было это сделать, чтобы знать, куда они везут ее. А может... уже без разницы. Ей не уйти живой. На секунду Ира вспомнила мать, увидела ее лицо в момент, когда ей сообщат о смерти дочери. Шок, искаженная гримаса ужаса. Возненавидит ли она свою дочь, тело которой найдут с простреленным сердцем с пулей от пистолета «Beretta»? Она поймет, что дочь выбрала не ту дорогу. Видение рассеялось, как только машина остановилась. Ира бросила взгляд в окно и застыла от ужаса: они привезли ее на свалку, где груды мусора были выше некоторых многоэтажек в городе. А когда дверь открылась, в нос ударил тошнотворный запах гнили и тухлятины.
Она ступила на рыхлую землю, понимая, что коленки тоже дрожат. Идти в неизвестность очень страшно. Она оглянулась по сторонам, замечая, что все машины прибыли сюда. Все черные и лишь одна белая «Мазда». Не та самая машина, которую Мэт сжег после сделки с Грифом, но ее точная копия.
Ира слегка пошатнулась, осознавая, что сейчас должна сделать – убить в этой машине Мэта... Хотелось сесть на землю, ноги уже не держали. Какая жестокость! Может, цвет машины и марку Лиза выбрала неспроста, освежив ей память?
– Леди Ирина! – шепнул Томас, который стоял недалеко от нее. Его задача была охранять девушку, пока Лиза отошла к Майклу. Господи! Даже Майкл был здесь! Как мерзко было видеть всех этих палачей на ее смерти. – Не оборачивайтесь, просто послушайте меня: делайте все, что она говорит. Я уверен, что вас она не тронет.
Она стояла к нему вполоборота, смотря прямо перед собой, видела только горы мусора и ощущала безысходность.
– Что с ней, Томас?
Он помолчал с секунду, а потом ответил:
– Она очень жестока, особенно если это касается предательства.
– Я не предавала её...
– А она видит другое. Все, ни слова больше. Я просто дал вам совет. Берегите себя!
Он отошел от нее, и теперь Ира могла видеть, как Майкл прикрепляет взрывчатку ко дну белой «Мазды», а Лиза направляется к ней, держа в руках датчик – ее новое оружие. Ужасное зрелище. Самое страшное за всю ее жизнь. Когда человек, которого ты любила, так жестоко предает тебя. Она вымученно вздохнула, решив, что положится на волю судьбы. Последует совету Томаса. И не так страшна была уже собственная смерть, но следующей за Мэтом могла стать Камилла. Она будет убивать всех дорогих ей людей, чтобы отомстить.
– Пошли! – Голос Андрияненко уже не казался чарующим. Каждое её слово она ненавидела все больше и больше. Но подчинилась, медленно пошла за ней к машине, в которой рядом с водительским сиденьем уже находился Мэт. Его голова была запрокинута назад, а рот приоткрыт. Он спал безмятежным сном, хотелось бы верить, что сны он видел сладкие. И хорошо, что он не проснется перед тем, как она исполнит приказ, потому что смотреть ему в глаза она не смогла бы.
Лиза указала ей рукой на место водителя, и на секунду она встретилась с ней взглядом. Как все могло так измениться за каких-то несколько дней? Сколько любви было... И она рассыпалась у нее на глазах. Как она вообще могла её любить? В памяти пронеслись её прощальные слова: «Я люблю тебя. Что бы ни случилось, помни об этом». Но теперь она мечтала забыть их и все то время, что отдала ей:
– Я тебя так и не узнала, – прошептала Ира и залезла в машину, пытаясь не смотреть на Мэта, руками обхватив руль. Они все еще дрожали.
– Ты узнала больше, чем надо. – Лиза бросила ей на колени датчик: небольшую черную коробку с красной кнопкой. – Отъедешь на один километр отсюда, перетащишь своего дружка на водительское сиденье. И не забудь пристегнуть его ремнем безопасности. Потом отойдешь на пятьсот метров в нашу сторону и нажмешь красную кнопку.
Лиза захлопнула дверь, так и не сказав о том, что же будет ждать ее после этого. Может, проще подорвать себя в этой чертовой машине вместе с Мэтом? По крайней мере, она точно будет знать, что больше не случится зла. Больше уже просто некуда...
Дверь снова открылась и мягкий баритон прошептал:
– Без глупостей, иначе Камилла окажется там же. Или мне привезти твою мать?
Она читает мысли! Или нет. Она просто умеет думать. Ира кивнула, понимая, что жить ей придется. Да и жить сейчас хотелось особенно сильно. Когда ты смотришь смерти в глаза, начинаешь дышать чаще, ценить каждую секунду жизни, пытаешься ухватиться за любую возможность жить! Нет, она не готова умирать!
Дверь снова закрылась, оставляя ее один на один со спящим Мэтом и с болью, которая рвала душу. Дрожащей ногой она нажала на педаль газа, и машина медленно покатилась вперед, оставляя позади человека, который сломал ее жизнь. Напоследок она взглянула в зеркало заднего вида, четко увидев, что в машину целятся сразу из нескольких винтовок. На случай, если она захочет свернуть или сбежать. Сбежать ей не дадут: выстрелят в бензобак и тогда...
Километр – это мало. Это ничто. Но за это время Ира успела о многом подумать. Хоть мысли и метались в разные стороны и ей не удалось сложить их воедино. Она не могла сконцентрироваться: крепко сжимала руль, смотря вперед в лобовое стекло, и очень надеялась, что просто спит. Сейчас откроет глаза, спокойно вздохнет и улыбнется новому дню. Но, увы, новый день не наступал.
Проехав ровно километр, она остановила машину и выключила двигатель. Рука застыла на ключах. Девушка зажала рот другой рукой и перевела взгляд на Мэта – он по-прежнему спал.
– Мэт. – Она наклонилась к нему и обняла, вытирая слезы и отчетливо слыша биение его сердца. Как это сложно, лишить его жизни! Как тяжело это сделать, и как тяжело будет с этим жить. Сейчас он не слышал ее, но ей так хотелось верить, что последние слова долетят до его сознания. Последние слова, которые он, возможно, услышит, станут словами прощания: – Мэт, прости меня, – прошептала Ира, всматриваясь в его спокойное лицо, и поцеловала в щеку. Она вложила в этот поцелуй всю горечь, а слезы, которые катились по ее лицу, упали ему на футболку. – Я... я обещаю тебе, что все они заплатят за твою смерть. Я клянусь, что отомщу, верь мне.
Ира медленно открыла дверь и вышла, встречая первые лучи солнца. Рассвет. Так начинался новый день, который не обещал ничего хорошего. Она отошла от машины, сжимая в руках черный датчик, мечтая, чтобы он разлетелся у нее в руках. Но чуда не произошло.
Она не пересадила Мэта на водительское сиденье, не было желания это делать, возможно, этот момент полиции покажется странным. И возможно, Лиза накажет ее. Но Ире было без разницы, каким способом она это сделает. После того, что она уже сделала, хуже быть не могло.
Она шла, не чувствуя земли под ногами, шла, как по облаку, по вате, не чувствуя твердости и опоры. Она шла в сторону людей из «Morte Nera» медленно. Ее плечи поникли, она ощущала себя театральной куклой, марионеткой, которую дергали за веревочки. Ира не считала шаги, счет не имел смысла, она бы перепутала все цифры. Но остановилась, когда уже отчетливо увидела людей в черном, увидела Лизу, которая ждала ее завершающего акта в этом спектакле.
Ира остановилась, зажмурив глаза, теребя в руках датчик. Она нащупала кнопку, но не нажимала на нее. Подушечкой пальца она различала ее выпуклость, ее ровные края, как будто оттягивала время. Как будто все еще надеялась, что это сон или просто игра, и Лиза сейчас закричит, чтобы она остановилась. Но она не кричала. Лишь молча наблюдала за ее действиями. Они все наблюдали за ней молча. Как в театре.
Ира опустила голову, волосы тут же закрыли ее лицо. Она упала на колени, нажимая кнопку, слыша взрыв позади себя и мечтая оказаться глухой. Датчик выпал из ее рук, она коснулась земли, зарывая пальцы в зловонную грязь, не желая поднимать голову и видеть победу в холодных синих глазах. Она выиграла. Жестокая, хладнокровная убийца.
Она рыла пальцами грязь, и готова была зарыться в нее полностью, она чувствовала себя грязнее всего этого места. Стоя на коленях, она слышала шаги приближающихся людей, слышала, как совсем близко от нее взвели курок... И подняла взгляд, желая встретить смерть лицом к лицу, но увидела лишь, как Лиза рукой опустила пистолет охранника, который уже нацелился на девушку. Оружие было опущено, но она умерла... напоследок прорычав:
– Я тебя ненавижу!
Она не видела победы в её глазах. Она молча развернулась и пошла прочь, оставляя ее одну, почти лежащую на помойке. С каждым её шагом она умирала снова и снова, а после того как все машины уехали, упала на землю в беспамятстве.
Сколько прошло времени, она не знала. Ира открыла глаза и поняла, что солнце уже высоко. День. Но какой день? Какое число? Мышцы от напряжения болели так сильно, что не было сил пошевелить рукой. Вновь вспомнила произошедшее, и ее затошнило. Еще этот запах... Тошнотворный отвратительный запах... Ее руки по локоть были в грязи, ее волосы выглядели не лучше. Она валялась на помойке, как выброшенная вещь... В животе все свело, и девушка простонала. Сил встать не было. Она снова потеряла сознание.
Ее разбудил толчок в бок. Ира открыла глаза и встретилась взглядом с человеком, который мало напоминал городского жителя. Его волосы длинными сосульками свисали на лицо, которое было грязным настолько, что складывалось впечатление, что он не мылся годами. Он протянул девушке открытую консервную банку, и Ире в нос ударил запах тухлятины. Тошнота подкатила к горлу, она отползла от «чудовища», рукой прикрывая рот, пытаясь дышать глубже. Она смотрела на небо, которое уже окрасилось в розовые тона, значит, был вечер. Вновь вспомнила Мэта, сидящего в машине, момент, как нажала красную кнопку... Тогда ее стошнило.
Человек в лохмотьях выругался и отошел от нее. Видимо, вид у нее был не лучше его, но Ире было все равно. Она поднялась на ноги и схватилась за голову. А хотелось согнуться пополам и реветь. Ее предали! Ее предал человек, которого она любила! Но теперь от любви остался только... мусор.
Ира, шатаясь, шла вперед, оставляя позади странное существо, слава богу, хоть он не тронул ее. Она шла медленно, нетвердо ступая по земле. Она шла и не понимала, куда идет. Где выход? И сколько идти до города? Но надо жить! Надо дойти до дома, смыть с себя кошмар, в который Елизавета Андрияненко окунула ее... Одно её имя вызывало тошноту. Она никогда не простит ей этого! Даже если она когда-нибудь соизволит просить прощение. Даже если она встанет перед ней на колени! Скорее она приставит к её виску пистолет!
Ира шла, спотыкалась, ее руки свисали плетьми, очень хотелось пить, но воды нигде не было. Может быть, Лиза оставила ее здесь умирать? Среди груды мусора... Смерть хуже, чем смерть во сне от взрывной волны. Эта месть более жестокая. Но нет! Она не умрет! Она не даст так просто ей выиграть!
Эти мысли придавали сил, главное – не сдаваться.
Наконец, она вышла на дорогу. Вот ее спасение! Ее никто не подвезет в таком виде, но она будет идти по лесу вдоль дороги и куда-нибудь выйдет.
Так и случилось: уже была видна знакомая местность, но сил идти почти не осталось. Но она шла, спотыкаясь, падая, раздирая ноги в кровь, шла, несмотря ни на что.
Только когда стемнело, Ира добралась до знакомого забора. Открыла калитку и еще долго стояла и смотрела на маленький одноэтажный дом. Столько боли... Столько ужаса она натерпелась. Но смогла прийти домой.
Девушка присела возле каменистой кладки, подняла камень и вынула ключ. Как хорошо, что отец когда-то показал ей этот тайник. Она посмотрела на звездное небо, ощущая застывшие в глазах слезы, и прошептала:
– Спасибо.
Ира прошла в дом, у самого входа снимая одежду, бросая ее на пол, и направилась в душ. Много воды, много мыла, шампуня... Хотелось с грязью стереть память, но, увы, она помнила каждую деталь того злосчастного дня.
Боль сменялась злостью, потом наступало равнодушие. Ира сидела на кровати, поджав под себя ноги. Она ощущала одиночество. Будто во всем мире осталась она одна. Но нет! Нашелся человек, который протянул ей руку помощи. Пришлось рассказать все Камилле, иного выхода не было. Держать весь этот ужас в себе – сойти с ума.
– Ир, – подруга обняла Иру за хрупкие плечи, казалось, что та похудела сразу на несколько размеров, – даже не верится... Ведь была такая любовь...
– Была, – тихо прошептала Ира. После того как она рассказала Камилле все с самого начала и до конца, ей стало легче, сознание как будто опустело.
– Даже не верится! Это было очень жестоко с её стороны. Как будто не любила вовсе. Такое не прощается. Но, как вариант, обстоятельства вынудили её сделать это специально, чтобы держать тебя как можно дальше от себя.
Ира взглянула затуманенным взглядом, мотая головой:
– Моими руками убила человека. В приказном порядке! Заставила меня оказаться в аду, а потом вышвырнула, как ненужную игрушку. Ты права, мы стали так далеки... как небо и земля! И больше никогда не соприкоснемся.
– Есть линия горизонта, – Камилла встала с кровати, взяла стакан с водой, таблетку с тумбочки и протянула Ире, – пей их по две таблетки в день. Хорошее успокоительное. Может быть, позвонить в полицию?
– Ты смеешься? – Ира поморщилась, прежде чем выпить таблетки, но все же сделала это. – Это бесполезно. Везде её люди.
– А ты не боишься, что она закончит начатое и убьет тебя?
– Нет. Если бы она хотела видеть мою смерть, то убила бы своими руками. Но она этого не сделала, а значит, дала право на жизнь. Только моя жизнь стала другой, я пока еще не пришла в себя, не поняла, что мне делать. Но я точно знаю, что не боюсь её.
Камилла тяжело вздохнула, глядя на подругу. В голове не укладывалось: еще совсем недавно она называла ее именем клуб, целовала на виду у всех... и за одну ночь все изменилось.
– Тебе надо попытаться жить как раньше. Как будто Елизаветы Андрияненко не существовало. Это была неудачная шутка судьбы, которая тебя закалила. – Она сжала холодные пальцы Иры, пытаясь поддержать. Но такие раны не затягиваются сразу. А затянувшись, оставляют шрам на всю жизнь.
– Да, мне нужно просто вычеркнуть её из своей жизни. Её в ней не было. Вот только... – Ира коснулась пальцами татуировки черного креста у себя на плече, желая содрать кожу и не иметь ничего общего с «Morte Nera». Люди тоже предали ее, выполняя приказы своего босса... Только Томас ее поддержал. Но это понятно: они все боялись Елизавету Андрияненко. Все! Она не исключение. Только сейчас страх сменился ненавистью. – Я все еще член клана «Morte Nera».
Камилла посмотрела на крест и ужаснулась. Ира была права, такой знак так просто не стереть, даже если удалить его с кожи. Он останется в голове.
– Но я не желаю больше работать на неё. Я не переступлю порог её офиса. Я даже одним воздухом не хочу с ней дышать. – Ира закрыла ладонями лицо, вновь вспомнив холодные сапфировые глаза.