Восстание Белого Пламени

Глава 27

Ари

Наиль старательно готовился к путешествию, словно он отправляется не в Тенистую Лощину, которая грозит смертью, а на обычный пикник. Он ходил по несколько раз к мешку, что-то напевая себе под нос, оставляя там необходимые вещи: травы, тарелки, свечи, бинты и многое другое. Я же наблюдала за этим глупым рвением, всячески пытаясь его отговорить,но Наиль, после десятой моей просьбы отказаться от этой идеи, стал меня игнорировать. Рафи был тоже не в восторге, он скакал по комнате в разные стороны, совсем не думая о ранах. Его смял в огромный комок страх, поэтому, как не странно, Рафи старался мне помочь в том, чтобы убедить упрямого человека в безумии пути в Тенистую Лощину. Наиль устал нас слушать, и достаточно грубо бросил мешок, который наполнил хижину громким лязгатанием.

- Может хватит?! - прикрикнул он, обращая свой серьёзный взгляд на меня, а позже на армариуса, который повалился от внезапного крика человека. - Я понимаю он, Ари. Но ты. Почему ты пытаешься меня остановить?

- Потому что это глупо, Наиль. Что ты пытаешься сделать? Что доказать? Это не человеческий мир, где ты пришёл и просто о чём-то попросил, и твои желания исполнились. Здесь речь о жизни и смерти, - сказала я, уже теряя терпение. - Я и Рафи знаем что есть Лощина. Ведь так? - я обернулась к оторопелому армариусу, сидящему на полу, выпрашивая у него подтверждение.

Тот потерял дар речи, и просто часто закивал, наблюдая за нашей перепалкой.

- Послушай, я хочу вам помочь. Если вы будете всё время подчиняться страхам и законам - это рабство не кончится. Даже если всех нас ждёт конец, то мы будем знать, что мы пытались. У успеха всегда есть риск. И без него вы и будете и дальше сочинять легенды о вымышленной свободе.

- Это слова недальновидного безумца. Кому нужны бессмысленный смерти? - меня постиг ироничный смешок от слов Наиля. Он бы лирическим героем нелепого романа.

- Мне нужны. Мне.

- Ты человек. Твоя забота найти брата и проваливать с Аркелии. - гневно выпалила я. - Не время и не место героизму на чужой земле. Не ищи здесь славы, чтобы потешить своё честолюбие.

- Вот как? Так ты обо мне думаешь? - Наиль подошёл ко мне слишком быстро, он стоял на расстоянии половины шага. Его движения, словно искры, были резкими и непредсказуемыми. Тогда он вцепился своими черными глазами в мои, и предупреждая произнёс, угрожая пальцем. - Видит Аллах, я пытался быть понимающим и многое терпел от тебя. Я готов был выслушать любую гадость в мою сторону и твои оскорбления, но никогда в жизни я не потерплю, чтобы меня мнили охотником за признанием. Никогда. Если вами - аракелийцами - принято считать любую помощь за честолюбие и эгоизм, мне вас искренне жаль. Видимо, я и правда не знаю о вас ничего. Ваши души - это чан с грехами и лицемерием. И пачкаться мне совсем не хочется.