Проклятие безумного Пастуха

Глава 16

Маленькое приключение превратилось в опасное и непредсказуемое, потому, будучи вдали от компаньона, единственное правильное решение для гоблина виделось в одиночном уходе к родной пещере. Его туманное прошлое уже доставило всем неприятности: киноцефал, предположительно, лишился ног, Тилька потерял брата, а он?

А он.

В суматохе и потрясениях новыми открытиями, у гоблина не оставалось времени, чтобы как следует задуматься, но на источнике, сидя в неглубокой яме с горячей водой, Додо остался наедине с собой.

С ним, конечно, для сохранности, отправили четверых гноллов, бок одного, самого небольшого, служил ему чуть жёсткой теплой подушкой, гиена лежал, свернувшись калачиком вокруг его головы и изредка открывал пасть, чтобы зевнуть или провести шершавым языком по щеке, слизывая капельки пота.

Двое других резвились вокруг ямы, норовя куснуть друг друга за хвост или шею. Последний еле слышно приминал черными лапами траву, медленно ступая по тропе назад и обратно, по которой они пришли получасом ранее и вслушиваясь в черноту ночи. Его глаза, немного сощуренные, бегали по темным прогалинам меж деревьев леса, нос слегка дёргался, а уши улавливали весь спектр звуков, отсеивая безопасные.

Он был крупнее остальных его собратьев и имел имя, которое не забыл даже после разрыва тесного общения с людьми. Аксель, маленький дуб. Так назвала его приемная мама после спасения им ее родной дочери Лаквы от голодных волков. В тот день он мог их понять и даже разделить с ними добычу, но гиены никогда не нападали на людей с целью откушать свежего мяса, люди при озорствах гноллов обычно отделывались парой ссадин да синяков и лишались провизии и чего ценного, но не жизни.

Клан Акселя, живший в недрах Удунуи, так вообще поставлял людям мясо и шкуры с охоты, некоторые из клана мастерски разделывали диких животных, не оставляя рваных ран на ценном мехе, как, например, ружья охотников, из чего вытекало неплохое сотрудничество.

Ветер как раз переменился, и нос уловил старые запахи, кажется, это случилось неподалеку, да?

В голове возник образ матери в свете, почти закатившегося солнца: растрёпанные волосы, словно шерсть бурой лисы, подкрепленный воем хриплого крика о помощи, на который и откликнулся ослабевший после побега из родного селения, гнолл. Он бежал из Удунуи, ещё будучи неокрепшим щенком, гонимый страхом прочь из родного селения.