Летний Лагерь: Битва за Мечту

Часть 8

Белла

Я не могла поверить, что он сказал это. Слова Пэйтона о попытке начать заново казались нереальными, словно я услышала их в каком-то сне. Мой мозг метался между недоверием и надеждой, а сердце колотилось, как сумасшедшее.

Я опустила голову на плечо Пэйтона, прикрывая глаза. Внутри меня бурлила смесь чувств, от которой невозможно было избавиться. Страх, боль, злость и неожиданное тепло — всё это смешалось в один хаотичный коктейль.

Но в то же время, я не могла не бояться, что это всего лишь очередная игра, ещё один способ причинить боль. Но когда он назвал меня по имени, это было словно лучик света в тёмном туннеле. Тёплое чувство разлилось по телу, принося с собой странное ощущение безопасности.

Но это тепло было омрачено беспокойством. Его нос всё ещё кровоточил, и каждый раз, когда я смотрела на него, сердце сжималось от боли. Как он мог позволить себе так пострадать?

— Пэйтон, — прошептала я, не отрываясь от его плеча. — Твой нос... Ты в порядке?

Он ничего не ответил, только вздохнул. Я ощутила его тяжёлое дыхание и почувствовала, как он осторожно кладёт руку на мою спину. Его прикосновение было неожиданно нежным, и это сбивало с толку ещё больше.

Мои мысли возвращались к событиям последних дней. Почему он так жесток ко мне? Почему я всё ещё надеюсь на лучшее? Почему его слова и действия имеют для меня такое значение? Все эти вопросы крутились в голове, не давая покоя.

— Пэйтон, — снова произнесла я, приподняв голову и глядя ему в глаза. — Почему ты это делаешь? Почему ты заботишься обо мне сейчас, после того как вёл со мной.. совсем по другому?

Он посмотрел на меня, его глаза были полны боли и усталости.

— Белла, я сам не понимаю до конца, — признался он. — Но я знаю одно — я не хочу, чтобы ты страдала.

Эти слова звучали искренне, и я хотела верить ему. Но страх был слишком силён, и я не могла полностью отпустить его.

— Я боюсь, — призналась я, чувствуя, как слёзы снова наворачиваются на глаза. — Я боюсь, что всё это ненадолго. Что всё снова вернётся на круги своя.

Он нежно сжал мою руку, его прикосновение было обнадёживающим.

— Я понимаю, — сказал он тихо. — Но, может быть, мы можем попробовать изменить это?