божьи коровки молчат

22 желание рассказать о своих чувствах

Божьи коровки молчат
22. Желание рассказать о своих чувствах

      Адриан с пеленок был лицом отцовского бренда (ползать по подиуму он, кажется, начал раньше, чем научился ходить), поэтому к фотосессиям и модным показам давно уже привык. Они стали для него такой же обыденностью, какой для многих людей является поход в соседний продуктовый магазин за покупками. Обычно ведь никто не накручивает себя, отправляясь за свежим багетом к завтраку? Разве что можно по пути похлопать себя по карману, чтобы проверить, не забыт ли кошелек. Так и Адриан перед показами почти никогда особо не волновался.

      До этого дня.

      При любой возможности он то и дело тайком выглядывал из-за кулис, чтобы хоть краем глаза увидеть свою Принцессу. Она сидела в зрительском зале рядом с Альей и с восхищением смотрела на проходящих по подиуму моделей. Адриан жаждал поймать ее не менее восторженный взгляд на себе. Ревнивый Кот внутри него желал, чтобы после его прохода Маринетт больше никого не захотела рассматривать. А после показа он собирался ей признаться во всем. В том, что любит, что знает ее секрет, что никогда не отпустит и что готов сделать все, лишь бы она была счастлива.

      Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

      Черт возьми, нужно было признаться еще три дня назад, когда они ели мороженое, любуясь фонтанами. Быть может, если бы они уже встречались, Адриан не волновался бы так, как сейчас. У него и в обычное время не было права на ошибку — отец бы оплошности не простил, — но теперь одна мысль о том, что все пройдет не идеально, ввергала в ужас.

      Потому что если Адриан споткнется, упадет в зрительский зал так, что порвет на себе одежду и разобьет камеру оператору, то уже будет не до признания.

      А ведь ему предстояло три прохода.

      И чем меньше времени оставалось до первого выхода, тем больше тяжелели ноги. Сердце настойчиво лезло в горло, а живот, казалось, еще настойчивее стремился вверх, чтобы занять его место. Даже ладони вспотели, будто он был новичком, которому предстоял первый в жизни показ, а не одной из лучших моделей Франции, выросшим под прицелом фотоаппаратов.

      Адриан закрыл глаза и мысленно напомнил себе, что он сын Габриеля Агреста. Отец никогда не показывал своего волнения, и Адриан, в котором течет та же кровь, обязательно совладает со своими эмоциями.