Моя вина

Глава 87

ДЖЕННИ
Я никогда не видела Чонгука таким взволнованным, если не считать прошлую ночь, когда он нашел меня в закрытом шкафу. Мы сели в машину. Одной рукой он вел машину, а другой держал меня за руку, которую я положила на рычаг переключения передач. Удивительно, что его чувства были для меня так важны. Мне хотелось стереть его тревогу и печаль, чтобы он улыбался, но я понимала, что сейчас это невозможно. Мало было людей на свете, из-за которых Чон Чонгук стал бы так переживать, и Мэдисон была одним из них. Из того немногого, что он рассказал о своей матери, было ясно, что он ненавидел ее или по крайней мере не хотел ничего знать о ней. Мы проехали большую часть пути в тишине. Мне было жаль, что после нашего счастливого единения случилось то, что случилось, хотя он иногда целовал мою руку и гладил меня по щеке нашими сцепленными руками. Он был очень нежен и ласков. Ночь с Чонгуком стала моей первой ночью с мужчиной, и я не могла не вспоминать ее, когда он касался меня.

Мы даже не остановились, чтобы перекусить. После шестичасового пути мы прямиком направились в больницу.
Мэдисон Грасон лежала на четвертом этаже педиатрии.
В приемном покое кроме нас была еще одна пара и полная женщина. Чонгук застыл на месте в дверях.
– Чонгук, давай обойдемся без сцен, – предупредила полная женщина.
Я заметила, как он напрягся.
– Где она? – спросил он.
– Она спит, ей ввели инсулин, чтобы снизить уровень сахара в крови. Все в порядке, Чонгук, она поправится, – сказала женщина, успокаивая его.
Он прошел мимо Энн и подошел к красивой блондинке. Когда я увидела ее вблизи, то сразу поняла, что это была его мать.
– Как, черт возьми, это могло случиться? – набросился он на нее, даже не поздоровавшись.
Лысый мужчина, который стоял рядом, попытался встать между ними, но женщина отстранила его.
– Чонгук, это стечение обстоятельств, – сказала она, глядя на него взглядом, полным сожаления.
– Оставь мою жену в покое, нам и без тебя тут хватает...
– Ага, сейчас! – воскликнул Чонгук. Он держал меня за руку так крепко, что мне было больно, но я не отпускала его, зная, что нужна ему... – Три раза в день ей нужен инсулин. Это легко запомнит даже идиот. А вы окружили ее глупыми, неумелыми няньками и при этом совершенно спокойны!
– Мэдисон знала, что ей нужно было сделать укол, но ничего не сказала, а Роуз подумала, что ей его уже сделали, – объяснил лысый, но Чонгук опять перебил его.
– Ей пять лет, черт возьми! – закричал он. – Ей нужна мать!
Это была не просто перебранка. Чонгук, говоря о Мэдисон, говорил и о себе. Я не замечала раньше, насколько он ранимый. Наверное, тяжело было остаться без матери в таком юном возрасте... Я осталась без отца. Скорее, меня спасли от него. Но мама всегда была со мной. У Чонгука не было и любящего отца, он лишь обеспечивал его. Я ненавидела эту женщину за то, что она бросила его, и ненавидела Джина за равнодушие к собственному сыну.
В комнате появился доктор.
– Вы родственники Мэдисон Грассон?
Мы все вчетвером повернулись к нему.
– Девочка хорошо реагирует на лечение, она поправится, но она должна будет остаться в больнице сегодня на ночь, необходимо проконтролировать уровень глюкозы и проследить за ней.
– Что с ней, доктор? – обратился к нему Чону.
– А вы...?
– Я ее брат, – холодно ответил он.
Доктор кивнул.
– У вашей сестры диабетический кетоацидоз, сэр. Это происходит, когда тело, не имея достаточного количества инсулина, использует жир как источник энергии. Жиры содержат кетоны, которые накапливаются в крови и при высоком уровне производят кетоацидоз, – продолжил доктор.
– И что необходимо делать, когда это происходит? – спросил Чонгук.
– У вашей сестры был довольно высокий уровень сахара в крови, более трехсот единиц, потому что ее печень вырабатывала глюкозу, пытаясь бороться с возникшей проблемой, однако клетки не могут поглощать глюкозу без инсулина. Мы ввели ей необходимую дозу, и, похоже, она восстанавливается. Необходимо сделать еще несколько анализов.
Я был обеспокоен, когда ее привезли, потому что она потеряла очень много жидкости из-за рвоты, но с ней все будет в порядке. Самое страшное мы уже исключили. Не стоит забывать, что дети сильные.
– Могу я увидеть ее? – спросил Чонгук.
– Да, если вы Чонгук, то приглашаю вас войти, она уже спрашивала о вас.
Я увидела, как у Чонгука дрогнули губы.
– Пойдем со мной, я хочу познакомить тебя с ней, – сказал он, потянув меня за руку.
Я думала, что он пойдет один, поэтому очень обрадовалась, что он хочет познакомить меня с дорогим для него человеком.
Мы вместе зашли в комнату Мэдисон. На кровати сидела крошечная девочка, самая красивая девочка, которую я когда-либо видела в жизни.
Увидев Чонгука, она протянула к нему свои ручки и радостно закричала:
– Чон!
И тут же ее лицо исказилось от боли, вероятно, из-за капельницы.
Чонгук отпустил меня в первый раз за несколько часов и бросился навстречу Мэдисон.
– Как ты, принцесса? – спросил он.
Девочка была бледненькой с большими фиолетовыми кругами под глазами.
– Ты приехал, – сказала она, улыбаясь.
– Конечно, я приехал. – ответил Чонгук.
Он аккуратно уложил ее у себя на коленях.
Я улыбнулась, глядя на них. Мне бы никогда не пришло в голову, что Чонгук может так относиться к ребенку, я вообще не могла представить себе его с ребенком на руках. Он, скорее, ассоциировался с красивыми женщинами, наркотиками и рок-н-роллом.
– Слушай, Мэдди, сейчас я познакомлю тебя кое с кем. Это Дженни, – сказал он, указывая на меня.
Девочка наконец заметила меня.
– Кто это? – спросила он, глядя на меня хмуро.
– Это моя девушка.
Услышав это, тепло разлилось по моему телу.
– У тебя нет девушки, – сказала малышка, все еще недовольно глядя на меня.
Я подошла к ним.
– Ты права, Мэдди, у Чонгука не было девушки, но я заставила его передумать, – улыбнулась я ей.
– Мне нравится твое имя, это имя мальчика, – сказала она, и Чонгук расхохотался.
Я тоже засмеялась.
– Ну, спасибо, я даже не знаю, что сказать. – Яблоко от яблоньки недалеко падает, подумала я про себя, вспоминая комментарий Чонгука о моем имени, когда мы впервые встретились.
– Наверное, с таким именем мальчишки разрешают тебе играть в футбол с ними, – сказала она, и я снова рассмеялась.
– Ты любишь футбол?
Эта девочка больше была похожа на принцессу, как ее называл Чонгук, чем на футбольную фанатку.
– Да, очень. Чонгук подарил мне мяч, очень красивый, цвета фуксии, – сказала она, теребя своей маленькой ручкой его волосы. Мне тоже захотелось погладить ее по волосам...
Выйдя из палаты, мы столкнулись с матерью Чонгука. Она казалась безучастной, холодно смотрела на сына и лишь нервное движение руки выдавало ее волнение.
– Чонгук, я хочу поговорить, – сказала она, глядя то на него, то на меня.
– Я оставлю вас наедине... – начала было я, но Чонгук крепко держал меня за руку.
– Мне не о чем с тобой разговаривать, – холодно отрезал он.
– Пожалуйста, Чонгук... Я твоя мать, ты не можешь избегать меня всю жизнь... – сказала она.
Чонгук был напряжен.
– Ты перестала быть моей матерью в тот момент, когда ушла от меня... – сказал он прямо.