Луна:
Мама, ничего не подозревая, спокойно делает мне чай с лимоном, попутно рассказывая о том, как сходила на днях в салон красоты и какой ужасный маникюр ей там сделали.
– И вот представляешь? Я столько денег отдала за это уродство! – возмущается мама, показывая свой свежий маникюр.
– Ну... – почесываю затылок, – Всё не так плохо.
– Ага, успокаивай меня, – мама махает рукой в мою сторону, вздыхает, а затем садится напротив меня, протягивая чашку с чаем, – А ты чего так внезапно приехала то? Случилось что?
Улыбаюсь, размешивая сахар в кружке.
– Нет, у меня для тебя сюрприз, – говорю я маме, на что та хмурится. Да, сюрпризы – то, что ей не нравится больше всего на свете.
– Господи, что ещё за сюрприз? – спрашивает она, пристально смотря на моё лицо.
– А вот угадай, – дразню я маму, на что она лишь щелкает языком.
– Ц, вот придумала! Это что-то съедобное?
Смеюсь.
– Нет, но ты мне с «этим» прожжужала всю голову, – смеюсь я. Она даже не представляет, что ее ждет.
– Хм... – она делает задумчивое лицо, прежде, чем ответить, – Робот-пылесос?
– Чего? – посмеиваюсь я, – Ты что, хочешь робот-пылесос?
– Ну да, я же тебе говорила об этом, – хмыкает мама и пожимает плечами.
Встаю со своего стула, когда раздается мелодия дверного звонка.
– А вот и сюрприз! – восклицаю я, и взглядом показываю маме, что нужно идти и открыть дверь.
Она конечно же недовольно закатывает глаза, причитая что-то наподобие «боже, вот выдумает же», но всё же идёт к входной двери.
Когда дверь открывается, перед нами открывается такая картина: мужские татуированные руки держат перед собой просто невероятной красоты цветы, находящиеся в большой-большой корзине, и закрывающей пол тела того, кто это держит.
Смотря на то, как мама одновременно удивляется и ничего не понимая хмурится, я начинаю хихикать. От удивления, она не замечает ни тату на руках держащего, ни прическу, что еле-еле виднеется за цветами.
– Ох... – вздыхает мама, – Это что такое? Дочь, это за что? – она поворачивается ко мне, и Глеб, видимо устав держать огромную корзину, ставит её на пол.
– Просто за то, что Вы есть, – проговаривает он, и мама открыв рот вновь поворачивается к нему. Надо было видеть её лицо! Она не то чтобы не ожидала, она просто обомлела.
– Глеб! – восклицает она, и заключает моего бывшего мужа в объятия. Она даже меня так не обнимала никогда.
Последующий час, мама не могла наговориться с Глебом, узнавая у него всю подноготную жизни без меня, и о том, как мы очутились здесь вместе в итоге.
– И что, вот надо было разводится? Чтоб потом сойтись? – вздыхает она.
– Да, надо было, – говорю я, смотря на маму, и давая понять, что этот разговор лучше не начинать.
– Реально надо было. Глеб который был тогда, и Глеб сейчас – разные люди. Не кардинально, но разные, – Викторов делает глоток чая, после чего откидывается на спинку стула, – Глеб два года назад был не достоин ни одного дня прожитого с вашей дочерью.
Смотрю на Глеба, словно изучая его заново: он всё тот же, но одновременно совсем другой.
– Может ты и прав, Глебушка, но понятно было сразу – вы созданы друг для друга. Вы друг без друга, как день и ночь, как замок и ключ – никак, невозможно.
– Ты о каких-то зависимых отношениях говоришь, - смеюсь я.
– О любви я говорю, Поль, о любви...
Выходя из квартиры мамы, Глеб кажется самым довольным мужчиной в мире, в данный момент.
– Что по плану? – он садится за руль, попутно надевая зачем-то солнечные очки осенью.
– Я планировала съездить в тц, надо собираться в отпуск, – говорю я, и снимаю с него солнечные очки.
– Мм, купальнички поедем выбирать? Это я люблю, в этом я спец, – улыбаясь, Глеб заводит машину и трогается с парковки .
– Ещё бы ты отказался, где ж там, – смеюсь я, возвращая аксессуар на свое место в автомобиле.
К торговому центру подъезжаем спустя час, и прежде, чем выйти, Глеб напяливает на себя зипку с широким капюшоном, чтобы его узнало как можно меньше человек, хотя этот капюшон его сдает ещё больше.
Он берет меня за руку, и ведет ко входу, крепко сжимая ладонь, как будто боится, что я от него сбегу.
Мы заходим в торговый центр, Глеб слегка опускает голову, надеясь на то, что никто не подойдет, не попросит сфоткаться и не заставит его находится в этом месте больше, чем нужно – это то, что не изменится никогда. Его нелюбовь к шоппингу.
– На третий, давай, – произношу я, и Викторов молча ведет меня в сторону лифта.
Когда мы приходим в один из бутиков, Глеб используется мной в качестве дворецкого, или вешалки – таскает сзади за мной выбранные мною вещи.
– Ты это всё собираешься купить? – удивляется он, когда в его руки падает ещё одно платье.
– Нет, конечно, мне больше половины, с вероятностью в девяносто процентов – не понравится, – смеюсь я, и парень пытается делать вид, будто его эта информация не обескуражила, но получается плохо.
– А захренам ты столько набираешь? — вздыхает он.
– Я ж не знаю, что мне понравится в итоге, – смеюсь, и веду бедного парня в сторону примерочной.
Пока я сменяла многочисленные наряды, Глеб терпеливо сидел у примерочной, играя в телефоне в какую-то игрушку, но когда я принялась примерять купальники – он тут же отложил мобильный, и активизировался.
– Ты почти голая, – фыркает Викторов, наблюдая за тем, как я оценивающе смотрю в зеркало.
– Не говори ерунды, – смеюсь я, от его реакции на обычный раздельный купальник.
Когда мы выходим из торгового центра, Глеб тащит огромное количество пакетов, причитая о том, что столько одежды не поместится в чемодан.
– Мы возьмем три чемодана, – ухмыляюсь я, и Глеб складывая пакеты в машину, скептически меня оглядывает.
– Я надеялся на то, что мы полетим налегке, – парень достает из кармана пачку сигарет, и садясь в машину, попутно зажимает зубами доставшую заранее сигарету.
– Какое налегке? Знаешь, сколько вещей мне нужно на неделю? – удивляюсь я, его размышлениям.
– Никогда не пойму нахуя столько шмоток, – он заводит машину, а потом снимает капюшон и смотрит на меня, – Куда едем?
– Не знаю. Может в Избу, если хочешь, – пожимаю плечами. На самом деле я точно хочу туда – я неимоверно соскучилась по тому месту.
– Окей, давай хавчика какого нибудь купим, иначе эти придурки сожрут нас, – выезжаем из периметра парковки, направляясь в один из наших любимых, в прошлом, ресторан.
