Тёмные воды

❂18. В гостях у богини смерти

Вокруг простирался сумеречный лес. Клонившиеся к земле еловые лапы заслоняли небо, нависшее над головой мрачным беззвёздным пологом. Под ногами трещал серый от паутины валежник, пахло пропитанной туманами землёй, хвоей и сыростью. Забавно. Что я здесь делаю, пока там Анастасия потрошит меня заживо, пытаясь выдрать из моей груди так необходимый ей дар?

Чувство, будто за мной неотрывно наблюдает кто-то невидимый, таящийся в тени еловых косм и выжидающий, не давало вздохнуть. По краям узкой замшелой тропки то тут, то там лежали мерцающие в полумраке камни, образуя дорожку, уводящую вдаль. Повинуясь собственному любопытству, я сделал осторожный маленький шаг вперёд. Тут же сзади послышался шелест и, обернувшись, я увидела, как чаща за моей спиной смыкается, делаясь непроходимой. Чувство, будто чьи-то глаза неотрывно следят из тьмы за каждым моим шагом, усилилось многократно. Кем бы это существо ни было, оно хочет, чтобы я шла вглубь леса, по дорожке из светящихся камней. И, кажется, выбора у меня немного. Медленно ступая по ковру из мха, я тихо по направилась вперёд.

Птиц в такой глуши слышно не было, но лес всё равно жил: то и дело в ветвях или густой траве раздавались шорохи, выдававшие жизнь его невидимых обитателей. Они заставляли всё время оставаться в напряжении, быть начеку, может, именно поэтому раздавшийся над самым ухом треск веток напугал меня так, что заставил резким движением отскочить с тропинки в глубину леса, едва не рухнув при этом в заросли сизого от паутины можжевельника.

Я постояла минуту, переводя дыхание, чувствуя, как сердце готово вот-вот вырваться из груди. Кто бы мог подумать, что какой-то там лес, может напугать меня больше оккультных подвалов «Безумного кабачка».

Едва я успела худо-бедно прийти в себя, как боковое зрение выхватило из сумрака что-то неестественно светлое для этого мрачного леса. Механическим движением повернув голову, я с ужасом обнаружила сантиметрах в десяти от своего лица человеческий череп, желтоватый, со следами ссохшихся сухожилий.
Внутренне содрогнулась, вспомнив угрозу Анастасии. Оказывается, прабабка не то чтобы прям шутила, обещая пристроить мою черепушку на палку от забора. Хотя этот красавчик покоился не на палке – ему достался деревянный резной посох, некогда выкрашенный в разные цвета под стать узору. Но краска облупилась и выцвела, пошла разводами так, что в тёмном лесу невозможно было угадать её настоящий цвет. Я тяжело сглотнула, поднимая глаза обратно на черепушку. Из зияющей пустотой глазницы торчала коряга,
Смотреть на это было физически неприятно. Сама не зная зачем, я протянула руку, ухватилась за шершавый и скользкий край дерева, рискуя заработать вдобавок к сердечному приступу пару потусторонних заноз, потянула корягу на себя и отбросила в траву, содрогнувшись от омерзения.
В тот же миг глаза у черепа вспыхнули алым огнём, едва не ослепив в окружающий сумерках.