Сердце Гермионы Грейнджер

Часть 2. Глава 4

Туман мягко обволакивал ее тоненькую фигурку, склонившуюся к самому центру лодки. Он гладил ее худые, тонкие плечи, а она что-то тихо-тихо напевала себе под нос. Вода журчала, била за кормой. Ее холодные брызги обжигали ей щеки.

Она куталась в огромную красную мантию и улыбалась, закидывая длинную тонкую удочку в воду. Она носом чувствовала запах рыбы. И видела ее розовые хвосты, приветливо машущие оттуда, из глубины. Она уже чувствовала это: морской, водянистый вкус рыбьего мяса на зубах. Язык уже пробовал нежнейший майонез и колечки лука, хрустящие и соленые.

"Мм. Как же все это вкусно..."

***

Он проснулся от звука тишины. Тишина была повсюду и неприятно давила на виски. Он присел в постели, потирая глаза.

За окном было серо. И мокро. Дождь поливал ручей, поливал озеро и лес, мочил горы, добавляя им краски - все больше и больше серого. Влага пробралась в дом. Прохладные простыни и подушка.

Он с отвращением подумал о том, что не так давно рядом с ним спала она. Грязнокровка. Маггл. Отродье всего магического мира.

Он встал, завернувшись в одеяло. Половицы непристойно громко скрипели у него под ногами, и каждую секунду он тихо шипел:

"Вашу ж мать. Вашу ж мать!"

Он вышел в гостиную. В камине горел огонь, и тепло моментально пробралось под одеяло, мягко коснулось тела. Он улыбнулся. Криво. Так, как умел только он.

На кухне кто-то слишком громко и, опять же, неприлично, стучал вилкой по фарфоровым тарелкам. Он ощутил зверский голод.

Он увидел ее, сидящей в кроваво-красной мантии. Глаза моментально заболели и заслезились - он не переносил ничего кричащего. Громкого. Яркого.

Она бросила на него немного удивленный взгляд, но улыбнулась. Теперь и он повсюду и везде видел маленькие, еле заметные красные мигающие огоньки. Он вымучено улыбнулся в ответ.

- Садись, - она гостеприимно указала на место рядом, - На завтрак рыба, - в ее глазах заискрились маленькие огоньки ехидства.

- Я ненавижу рыбу.

- О. Я знаю, - она усмехнулась, запихивая кусочек розового мяса в рот, - Мм. Как вкусно... - облизнула губы.

- Грейнджер, - он сжал кулаки, и глаза его заблестели зло, - Ты неимоверная сука.

- Спасибо, - она улыбнулась, показав ряд острых белоснежных зубов, - Лестно слышать такое от Великого Слезеринского Хорька.

- Грейнджер! - он задохнулся злостью, подавился ею, а потом проглотил, - Грейнджер, - проговорил он уже тише, леденящим кровь голосом.

Она смотрела на него сверху вниз. Сложив руки на груди, она выглядела слишком самоуверенно. Так же самоуверенно, как и он. И это нахальное копирование его до безумного бесило. И он ненавидел ее всем сердцем...

Она улыбнулась.

- Одеяло идет тебе больше, чем твои ужасные бабские наряды.

Бах.

Удар под дых.

Улыбочка - оскал. И теперь ненависть дошла до предельного уровня.

Пуух.

Взрыв.

***

- Знаешь, - Люциус так устал, что забыл о своем лице, - Я ненавижу это поганое маггловское слово, но, черт возьми, я задолбался.

В главной гостиной Малфой-Мэнора было пусто, холодно и богато. На стенах горели факелы. Трещали в камине догорающие бревна. Малфой кутался в огромный плед, устало откинувшись на высокую спинку кресла. Его белоснежные волосы слегка поблекли.

Нарцисса сидела в кресле рядом. Она была пряма, величава и статна. В ее белоснежных кудрях, холодных глазах играли отблески огня. Движения ее были столь изящны и столь красивы, что Малфой слегка устыдился сказанного ранее слова.

- Милый, - Нарцисса повернула точеную головку в его сторону, - Почему ты устал, не имеешь больше сил?

Малфой выпрямил спину, отхлебнул вина из высокого, тонкого фужера.

- Драко. Он испортил все мои планы.

Нарцисса кивнула:

- Я понимаю.

Они еще минуту посидели молча.

- Все как один только и разговаривают, что об этом отвратительном шоу, которое он устроил с этой поганой грязнокровкой, - Люциус вздохнул и сжал кулаки, - Жаль, что Белла, да будет ей земля пухом, не убила ее тогда. О. Как же жаль!

Нарцисса незаметно смахнула с глаз непрошенные слезы. Беллатриса была груба, да, но от этог о она не переставала быть ее родной, любимой сестрой.

***

Она тихо наблюдала за ним и посмеивалась, зажимая рот тонкой рукой. Она с удовольствием смотрела, как белобрысый мистер "я не люблю рыбу" за обе щеки пожирал ее вкуснейший завтрак. Соус стекал по его подбородку, капал на голую грудь (пока ел, он скинул с плеч тяжелое одеяло). Колечки лука он брал голыми руками и горстями забрасывал себе в рот. Рядом стоял бокал вина, и он поминутно отпивал оттуда понемножку.

Стоять так и подглядывать ей было холодно. Влага пробиралась под ткань и щипала щеки, руки, плечи. Она поежилась и вернулась на кресло в гостиную. В руках у нее оказался старая, потрепанная "История"...