Взрослый

2. Не в мою смену, красотуля

— Твои друзья не обидятся на то, что ты их бросил? — ненавязчиво спросила я, присев на раскалённый парапет, чтобы передохнуть.

Высокая лестница, под сопровождение жесточайшего вечернего солнца. Настолько плохо, что в боку колит. Дыхание сбилось. Не могу прийти в себя, но не хочется выглядеть никчёмной калекой в глазах этого неразборчивого паренька... Нет, мужчины. Ведь он определённо вышел из того периода, в котором его можно назвать всего лишь мальчиком или пареньком.

— Разве я могу поступить иначе, ведь я взял ответственность за тебя? — насмешливо проговорил он, становясь прямо надо мной.

— Когда это?

— Когда обязался спасти тебя. От скуки, от лишних взглядов, от плохого самочувствия. Последнее не совсем в моих силах, но мой священный долг отвести тебя домой целой. Без вмятин и царапин.

— Эй, — огрызнулась я, — зачем ты так?

— О чём ты? Что я тебе уже опять не так сказал?

— Вмятины, царапины... Не сравнивай меня с куском железа, я же не машина, чтобы на мне всё это оставлять.

— Ты? Нет, ты персик.

Опять это гадкое чувство, словно он в открытую смеётся надо мной, заставляя бояться ещё больше. Мне было так весело сегодня. И сейчас я не ощущаю себя одинокой, всеми забытой и ненужной. Но каждое его слово, сказанное в мой адрес за сегодня, заставляет меня кусать губы, нервно и истерически, будто я — живая мишень для издёвок.

Мурашки разгуливались по плечам каждый раз, когда он смотрел на меня непонятным взглядом, полным то ли грозности, то ли иронии. И не могу понять, что из этого хуже...

— Слушай, мне легче уже фильтр на рот поставить. С машинами не сравнивать, персиком не называть, следить за тем, чтобы ты не воспринимала мои шутки как грязные и пошлые намёки.

— Потому что нечего со мной разговаривать так, словно мы всю жизнь знакомы, а не несколько часов. Я не виновата в том, что ты настолько раскрепощённый.

— Но и я не виноват в том, что ты такая стеснительная крошка, — произнёс он, неторопливо засовывая одну руку в карман тёмных шорт, чтобы достать пачку сигарет и спички.

Прикуривает. А я мысленно бьюсь в истерике.

— Вот, опять, — уже чуть ли не в бешенстве сказала я.