Прогулки по крышам 2. Нестрашные сны.

Глава 8. Ловушка.

...Люди теснили Келдыша – медленно, настороженно – они словно не хотели, чтобы началась драка, и одновременно были готовы ее начать. Келдыш говорил им что-то сердитым голосом, до Агаты доносились только отдельные слова:
- ...поговорить... ну поговорить-то можно? Да пусти ты меня... руки, руки, говорю!
- Игорь, успокойся. Подожди, не вмешивайся. Игорь...
Агата смотрела на них, цепляясь за косяк двери. Кто-то пытался разжать ее пальцы – она уже не обращала внимания, кто. Она почему-то начала очень четко видеть и лицо Келдыша и лица тех, кто его удерживал, - точно всех обрисовали жирным карандашом. А ведь очки валяются где-то под ногами, еще и разбились наверняка, вспомнила она. И забыла. Зачарованно глядела, как люди наливаются изнутри цветом: больше всего было красного ("огневики", шепнула память), серебристого и золотого ("металяшки"). Наверное, в боевые маги набирают именно из этих Стихий. Димитров тоже собирался стать Бойцом...
Кто-то из них толкнул сильнее – над плечами и головами взметнулась рука Келдыша. По ней бежала красная волна со слепящими высверками белого. Он заражен и ее, мортимеровской магией. Не стоит им драться с ним. Не надо...
Кажется, его все-таки ударили, потому что Игорь охнул. Агата отпустила косяк и шагнула вперед.
- Стойте, – сказала.
Почему-то все ее услышали. И даже послушались. Жесткие пальцы, удерживающие ее, соскользнули с плеч – или она их попросту стряхнула? Люди оглядывались на Агату – и так замирали. Некоторые начали отступать, и в просвете между ними она увидела Келдыша. Он был цел и невредим, но очень зол и оттого внутри него крутилось и раскалялось жаркое пламя. Буро-грязные пятна, которые она когда-то видела... в Котле? плавились и сгорали в этом огне.
- Агата, - сказал он. Имя так ударило по ушам, что в голове у нее плеснуло болью. И рассыпалось эхом: Ага-та... та-а... а-а-а!..
Вокруг крутились разноцветные прозрачные вихри – чужие эмоции – поднимались и опадали. Бойцы выставляли перед собой щит: тот тоже мерцал и беспрерывно менял окраску, словно они колебались, какую защиту лучше использовать. Теперь Агата поняла, почему Димитров решил, что плохо видит – зрение волшебников очень отличается от зрения обычного человека. Им, наверное, даже не надо догадываться, что чувствует собеседник, это просто видно. Сейчас магов окружал страх. Сосредоточенное собирание силы и одновременно неуверенность, что эта сила поможет им выстоять... против чего?
Против кого?
Агата повернулась. Техник маячил где-то вдалеке, в его вскинутой руке сиял измеритель чего-то там где-то там... Осипенко же стояла совсем рядом. Глядела на Агату неотрывно - точно впитывала, всасывала ее широко раскрытыми глазами. Черно-синяя... Больше черная. Так она, оказывается, водяная. Неужели Зигфрид тоже станет таким, когда вырастет?
Ее имя вновь рассыпалось вокруг них долгим эхом, разрывая сети, которыми пыталась опутать ее Осипенко; лопавшиеся нити звенели, точно гитарные струны. Келдыш освобождал сейчас Агату, как она когда-то - Магию, запертую в Котле.
...Игорь шел к ней очень медленно: кажется, он движется против сильного течения, которое в любую секунду может сбить его с ног. Вслед ему неслись предостерегающие возгласы. Протянул руку, но не дотронулся - как будто между ними была прозрачная стена, а он все пытался и пытался коснуться Агаты. Даже пальцы дрожали от усилий.
- Агата, - вновь сказал он, и на этот раз ее имя прозвучало песней – ей даже понравилось. – Не надо!
Чего – не надо?
- Пожалуйста...
Агата шагнула-качнулась к нему навстречу. Прозрачная стена между ними треснула, разбилась, осыпалась с оглушительным звоном, слышным только им двоим. Келдыш поддержал ее, пошатнувшуюся, за локти. Агата заморгала, прогоняя мешавшую нормальному зрению радужную пленку.
- Что... не надо?
Игорь молчал. Люди – обычные люди - за его спиной, застывшие в странных напряженных позах, выпрямлялись, оглядываясь с недоумением и облегчением, обменивались короткими возбужденными фразами.
- Что вы наделали?! – резким голосом спросила Осипенко над самым ее ухом. – Мы же были так близко!
Келдыш криво улыбнулся:
- Близко – к чему?
Нона резко махнула рукой, точно бросила в него что-то и развернулась к технику:
- Ну, что там?
- Зашкалило, - доложил он издалека, глядя на Агату странно... с опаской? Агата уже начала жалеть, что то, второе, магическое, зрение внезапно исчезло. Тогда все казалось таким ясным и понятным. А теперь рядом стоит Игорь, держит ее за локти, усмехается в лицо Осипенко – и не понять, чего он, и все, кроме ДМН, так испугались.
- Заберите ее! – приказала Осипенко. – Что вы там топчетесь? Боевые маги, называется! Не смогли справиться с одним назойливым Ловцом и с одной школьницей!
- Ни хрена се школьница! - пробормотал кто-то за Агатиной спиной, взял ее за плечи осторожно и крепко.Когда расцепили их с Игорем руки, стало непонятно, кто кого поддерживал (может быть, оба?) – из Агаты словно разом вынули все кости, а качнувшегося Игоря подхватили и усадили на ступеньку крыльца. Ловец уткнулся лбом в ладони. Осипенко глядела на него сверху, нетерпеливо постукивая носком бежевой туфли. Заявила обвиняюще:
- Мы с вашей помощью почти получили нужный результат! Какая муха вас вдруг укусила?
- Да держись ты, господи! - пробормотал мужчина, закидывая "кисельную" Агатину руку себе на плечо. – Что, совсем стоять не можешь?
До нее доходило – медленно, но доходило. "Как до утки на пятые сутки", - обычно приговаривает бабушка. Агата глядела на склоненный затылок Келдыша.
- Вы это что... вы всё нарочно подстроили? Вы с ней заодно?!
Келдыш даже не шевельнулся и головы не поднял.
- Я доложу об этом руководству! - не обращая на нее внимания, продолжала Осипенко. – У вас и без того достаточно прегрешений перед Службой, так что вы сами роете себе могилу, ловец! Всё, хватит разговоров! – разговаривала, между прочим, только она одна. - Тащите ее в машину!
Агату действительно "оттащили". Усадили на заднее сиденье, пристегнули. Рядом разместился здоровенный дядька, сказал добродушно:
- Буянить-то больше не будешь? Ну и хорошо!
Когда это она буянила? Прижавшись щекой к спинке сиденья, Агата глядела на Келдыша. Наклонившаяся над ним Лиза тормошила его за плечи, говорила что-то. Но Келдыш сидел, свесив между колен руки, и смотрел на Агату. Смотрел, как ее увозят, и ничего не делал.
И тогда она поняла, что действительно осталась одна...

Ее водворили в привычную осипенковскую лабораторию. А сами ушли - совещаться, наверное. Агата стянула джинсовую куртку, бросила ее на стул, из кармана что-то выпало и покатилось по полу.
Крис Келдыша.
Наверно, засунул ей в карман, когда они стояли рядом - там, у его дома. С утра кристаллизатор был у него на пальце, она помнила. Агата стиснула кольцо, ища, куда бы его вышвырнуть - ни "мусорки", ни открывающейся оконной створки.
Хотя...
В чем крис-то виноват? Ведь кольцо теперь и ее немножко. Если даже не наполовину. Она просто не будет надевать его, и Келдыш ее никогда не найдет.
Да и пытаться не будет, конечно. Зачем это ему?

...Келдыш ходил бесшумно по комнате туда-сюда, туда-сюда. Точно маятник гигантских часов. Агата поглядывала на него, но не приставала – наверное, из-за ссоры с сестрой переживает. Остановился только когда у дома послышался шум подъехавших машин. Выглянул в окно, побарабанил пальцами по подоконнику, наблюдая, и, буркнув: "Кажется, по вашу душу!" – вышел в холл. Агата, подумав, побрела следом, чуть не столкнувшись с выбежавшей из кухни Лизой.
Келдыш оглянулся на них, предупредив:
- Лизка, вот только ты не суйся! – и, не спрашивая, открыл дверь.
За ней оказалось неожиданно много народу.
Пауза – или немая сцена. Игорь молча смотрел на пришедших. Те тоже молчали, не пытаясь ни войти, ни поздороваться. Наконец между мужчин протиснулась Осипенко: Келдыш и не подумал посторониться. Нона вытянула шею, высматривая Агату, увидела и кивнула:
- Агата, собирайся, ты идешь с нами!
- Зачем это? Никуда я не пойду!
Лиза беспокойно скручивала сухое полотенце, глядя широкими глазами то на нее, то на брата.
- Так, - сказал тот – очень спокойно. – Давайте-ка выйдем на улицу. Все!
И довольно бесцеремонно развернул и подтолкнул Осипенко. Та открыла было рот, но неожиданно смолчала и послушно вышла. Мужчины, с которыми она заявилась, - тоже.
Агата кинула вопросительный взгляд на Лизу – та не двигалась с места, но выглядела очень несчастной – и побрела следом за Келдышем. Наблюдать за переговорами.
Дурочка! Ее же просто выманивали из дома. Чтобы она сгоряча чего в нем не порушила...