Директор

Глава 9

Мисс Стивенс повернулась на своём кресле ко мне лицом, заинтересованно глядя прямо в мои глаза. Я же старалась не нервничать и спокойно дышать. Ух уж эта пробежка от туалета до кабинета психолога. Хоть я и люблю спорт, но после такого морального опустошения, я бы предпочла выпить ведро вина, а лучше водки с примесью успокоительного. Такие нервные срывы у меня случались довольно часто и есть только три способа, как справиться с этим дерьмом: напиться, подраться или, мой самый любимый, заняться сексом. Хотя нет - лучше сначала хлебнуть водочки, потом начистить наглое лицо Донован, а затем можно «пообщаться» с Германом.

Но стоя здесь и сейчас в этом кабинете, я замираю. Что я собираюсь ей сказать? Мисс Стивенс и так поставила мне сегодня диагноз, так и сейчас я продолжаю тупо пялить на неё и молчать. Теперь я не просто сумасшедшая, а супер сумасшедшая.

—Мне стоит тебя о чем-то спросить?—мисс Стивенс все-таки решает, что я бесповоротно больна и начинает диалог первой.

А могу ли я ей доверять? Могу ли я рассказать почти незнакомому человеку свои страхи? Могу? И если могу, то почему я никак не решаюсь открыться своим «близким» друзьям? Я верю, что когда-нибудь они реально станут близкими и родными. Но почему мне так сложно кому-то открыться? Разве это так сложно? Просто надо рассказать то, что у меня на душе. Сэм, давай же.

—Я думаю, что проблемы начались с самого детства, мисс Стивенс.

***
Когда утром я проснулась с опухшим лицом и забитым выражением лица, то тогда поняла, что значит выражение: «Поговорить с психологом». Эта женщина.. девушка просто расковыряла мою душу, иногда втыкая в самые больные места нож. Иногда? Нет. Всегда. Одно слово - один болезненный удар. Мисс Стивенс залезла мне в голову так глубоко, что я готова была снова разреветься только уже в её кабинете.

Разговоры о прошлом дались с большим трудом. Я помню каждое ее успокаивающее слово, когда я просто готова была разреветься от боли в груди. Никто не хочет знать правду, а если уже знают, то безоговорочно это пытаются скрыть.

Моя мать никогда не была ангелом. Ну, если только до того момента, как мне стукнуло пять. Если раньше, увидя ее, я бы просто истерзала ее тело тупым ножом, то сейчас я пройду мимо, забив на неё огромный болт. Даже не посмотрю в её сторону. Мисс Стивенс сказала мне очень важную вещь, после которой я перестала озлобленно думать о матери: «Ни один ребёнок не обязан любить свою мать».  Я тоже не обязана любить свою мать. Она же меня не любит, а почему я должна?!