Мое сердце тебя не забудет

Въетнам

  Девушка и парень ступили на землю. Эти места они видели в кошмарах. Сая молилась, чтобы Хадзи не поменялся, вспомнив все это. Ее мучило все то, что она здесь сделала. Она не могла простить все это себе. Единственное, что хоть немного облегчало ее бремя, это то, что она не произвольно все это делала. Ради того, чтобы искупить свою вину она делала, что могла. И даже когда некоторое время жила мирной жизнью, все равно вернулась к битве.

- Давай поскорее с этим закончим, хорошо? – сказала Сая, глядя на знакомые места.

- Если хочешь, останься в отеле, - предложил Хадзи.

- Нет, здесь ты будешь рядом, это придаст мне сил. Там мне будет также грустно, - ответила та, и они пошли дальше. А в голове у Хадзи всплывали воспоминания, притом некоторые из них Сая помнить не могла.



Военная палатка. Несколько человек из «Красного Щита», учитывая Девида старшего, думают, как можно пробудить Саю. Вместе с этим они разговаривают еще о многих вещах, Хадзи неизменно молчит, не отрывая взгляда от спящей королевы.

- Мы не знаем, какие изменения могут произойти с ней, с ее характером. Что, если она станет такой же, как Дива? – говорит один из участников разговора.

- Что ж, не думаю, что это произойдет, - отвечает другой.

- Нам не известно, что может случиться. Мы должны ожидать всех вариантов.

- Тогда мы сами убьем ее, - отвечает тот. Хадзи лишь молча слушает их разговор. Они ненадолго выходят из палатки за чем-то. Шевалье подходит к своей королеве и мягко притрагивается к ее руке.

«Сая, когда же ты проснешься? Я так соскучился по тебе... Они не могут быть правы. Ты никогда не станешь такой же, как Дива. Ты не такая, как она, твое доброе сердце не позволит тебе стать такой же. Чтобы ни случилось, я всегда буду рядом. Я никому не дам причинить тебе боль» - думает Хадзи. Столько лет без нее. Он ждет ее все это время. Мир терял свои краски для него всякий раз, когда его королева засыпала на эти долгие тридцать лет. Для него будет большая радость, если она проснется, если он увидит ее улыбку, ее карие бездонные глаза... . Ему предлагают эксперимент, чтобы пробудить ее. Нет, он против этого. Плохое предчувствие? Возможно. Просто сейчас ее сон не стоит прерывать, это добром не кончится. Конечно, он очень хочет, чтобы она проснулась, но не таким образом! Однако, с другой стороны, он не может не дать своей крови на это. Столько лет они пытаются защитить людей от рукокрылов, а сейчас, когда этих монстров так много, он ничем не поможет людям? Он не может смотреть на их страдания и не помочь им существенно. Он должен помочь им, но только Сая может убить рукокрылов. И только его кровь может пробудить ее. Да, и в конце концов, как он посмотрит Сае в глаза, когда она узнает, что могла бы проснуться и помочь людям, а он не дал на это согласия лишь из плохого предчувствия?

Он долго думает обо всем этом. В конце концов, шевалье дает свое согласие. С опаской смотрит на Саю, когда ей вводят его кровь. Она открывает глаза, но зрачки красны, взгляд ярый. Королева рукокрылов резко поднимается, разбрасывает столпившихся вокруг нее ученых и берет меч. Без памяти, она выбегает из палатки, и бежит, убивая все на своем пути. Она следует звукам песни Дивы, которые еще больше раздражают нервы. В палатке же, все в панике бегают и думают, что делать теперь.

- У нас нет другого выхода, придется убить ее! – говорит один из них и берется за оружие. Хадзи останавливает его.

- Вы не имеете права убить ее из-за своей собственной ошибки, - говорит он и мигом бежит за любимой. Что с ней произошло? Почему? И все-таки, его предчувствие оправдалось.

Он догоняет Саю, когда на нее нападает Карл. Все равно, поступает она с разумом или в полном безумстве – он будет защищать ее. Несколько раз он отражает нападение шевалье Дивы. В результате Сая отрезает руку Карлу и тот уносится прочь.

Хадзи зовет ее, но бесполезно. Она его не слышит. Теперь она направляется в сторону мирных жителей. «Я не допущу этого» - думает парень, и вскоре оказывается как раз между Саей и каким-то мальчиком.

- Сая, очнись! Ты не можешь этого сделать! – с слабой надеждой зовет он ее. Но она ведет себя дико, это не Сая...

Он удерживает ее, но не пытается ее ранить. Его рука не поднимется на Саю, на его любимую королеву. Хадзи надеется, что она все же очнется. Но все бесполезно. Он встал у нее на пути, и в своем безумии она готова убить любого, кто ей перечит. Как на врага, она нападает на него, и отрезает руку с кинжалом. Любой его враг уже давно был бы изранен и не имел бы шанса так увечить его. Но она – Сая. Она не враг. Она – единственный родной ему человек, самый любимый, самый дорогой, он не будет ее увечить, лучше самому чувствовать боль.

Жуткая боль. Ему не столько больно от того, что он потерял руку. Он знает, что она должна отрасти. То, что на самом деле больно – Сая, с которой он был рядом столько лет, которую знал так давно и которая была для него самым дорогим человеком, не узнала его. Сая, его любимая, та, ради которой он готов умереть, забыла его и смотрит на него сейчас, как на врага.

- Сая, не ужели ты не узнаешь меня? – спрашивает он, и его надежда на ее пробуждение окончательно умирает. Почему, Сая? Она лишь подходит ближе, скорее всего, желая убить его. – Сая... - говорит он в отчаянии, и послушно наклоняет голову. Пусть теперь делает с ним, что хочет. И зачем ему жить, если она его забыла? Если смотрит на него, как на лютого недруга? Если она никогда не вспомнит, кто она и кто он? Он не в силах видеть ее такой. Вдруг, ее отвлекают солдаты. Она быстро забывает о нем, и бежит в другую сторону. Еще некоторое время королева рукокрылов метается в своем бешенстве. Вскоре она, истощенная, падает без сознания.

А Хадзи не двинулся с места. Какая-то пустота и разочарование завладели им, не давая пошевелиться. К этому прибавилась тупая боль. Она забыла его. Забыла и так ненавистно отнеслась. Единственный родной и близкий ему человек забыл его, оставил. В ее взгляде была злость и бешенство. Не хотелось больше ничего знать, ни о чем думать. Он чувствовал во всем случившемся свою вину. Зачем? Зачем он дал на это свое согласие? Почему не прислушался к сердцу, которое говорило ему, что добром это не кончится?

Парень безнадежно смотрел туда, откуда только что убежала Сая. Рука болела, рана не переставала кровоточить. Вокруг был огонь, стрельба, крики, солдаты суетились, кто-то отдавал приказы. Война это на самом деле ужасно. Зачем люди воюют против людей? Ведь их враги – такие же люди, со своими семьями, которые их ждут. Воевать против рукокрылов было более оправдано. Это были монстры, без жалости и сочувствия. Они просто бездумно убивали людей... Война – это ужасно. И сейчас она была вокруг него.

Но сейчас весь этот шум пролетал мимо ушей Хадзи. Ему было все равно. Он ничего не видел и не слышал. Взгляд был пустым и безнадежным. Ему казалось, что он теряет Саю. А что, если она так и не придет в себя? Что, если и его она никогда не вспомнит?

С того времени больше не хотелось улыбаться, проявлять какие-либо эмоции. Замкнутся в себе казалось самым подходящим вариантом.


Вспоминая все это, Хадзи молча становился все грустнее.
От всех этих воспоминаний Сае стало не по себе. По щекам заструились слезы, от переизбытка эмоций и страха, все поплыло в глазах, она упала в обморок. Хадзи быстро подхватил ее и понес в отель. Уложив ее на кровать, он вышел на балкон. Чем больше он вспоминал, тем отчетлевее думал, что это все его вина. Зачем он тогда ранил всех тех людей возле Зоопарка? Из-за этого, и только, Сая тогда решилась взять с него то обещание. Здесь, он дал свою кровь, хотя он должен был отказать в этом. Его просили об этом люди, гораздо младше его, которые не знали Саю так, как знал он. Он должен был поступить умнее, не допустить этого. Если бы он послушался своего сердца, все было бы хорошо. Именно из-за него у нее наступило бешенство, из-за него она убила всех тех людей, а после еще больше себя возненавидела, что и не удивительно. Но тем, кто на самом деле возненавидел себя, стал он. Из-за чувства вины, он не мог больше так открыто общаться с Саей. Конечно, не без чувства брошенности и оставленности с некоей обидой, что она его не узнала. Но все равно, он понимал, что Сая и раньше считала себя монстром, а после бешенства еще больше. И во всем он видел свою вину. "Если бы мы тогда просто убежали, Сая не видела бы страданий других людей из-за своей крови. Если бы я не дал тогда согласия, ее руки не были бы в крови невинных людей. Это все я виноват..." - кружилось у него в голове, снова и снова.

- Я – чудовище, убийца. Это я убил всех тех людей, а не Сая... - выдохнул он, держась руками за голову.

Нет, он не достоин находиться даже рядом с этим добрым и невинным существом, которое пострадало из-за его глупости. Как он может смотреть ей в глаза, если своими руками внушил ей, что она – монстр? Если после его необдуманных поступков она возненавидела себя? А ведь она ничего плохого не делала. Разве это ее вина, что ей вживили его кровь и она стала бешеной? Нет. Она ни в чем не виновата. Это полностью его вина. Хотелось бежать. Убежать куда-то от всего этого, но он знал, что как бы далеко в джунгли он не забрел, там будет только хуже. И как бы далеко он не бежал, от самого себя ему никогда не убежать. Поэтому он все также сидел на балконе, держась руками за голову и глядя вниз. Но он не видел ничего, сейчас чувство вины и отвращения к себе закутывало в свою темную пелену, пустота и ненависть к своей глупости или еще чему-то вновь заключала его в свои холодные обьятия, и он не особо сопротивлялся. Ведь это все была только его вина...

Сая приходила в себя. «Тихо, Сая, все в порядке. Ведь ты не хотела всего этого, ты пыталась все исправить и искупить свою вину. Не одну из своих недолгих жизней между сном ты отдала на это, так что теперь можно успокоиться... Эх, не могу! Мне нужен Хадзи... Где Хадзи? Обниму его, и точно успокоюсь» - решила девушка, и позвала своего шевалье.

- Хадзи! Хадзи, иди ко мне, пожааалуйста! – потянула она еще немного слабым голосом и через секунду он уже был рядом с ней.

- Что случилось, любовь моя? – ласково спросил он.

- Обними меня, - ответила Сая, и Хадзи нежно обнял ее.

- Как ты себя чувствуешь?

- С тобой лучше, - улыбнулась девушка. – Это все так накатилось, столько воспоминаний, и все такие жуткие... - сердце Хадзи сжалось. Она опять чувствовала боль и вину, а все из-за него. - Как я делала все это, убивала столько людей и даже тебя забыла и чуть не убила...

- Ты не убивала их. Их убил я... - ответил грустно Хадзи, заставляя Саю недоумевающе посмотреть на него. – Это все моя вина: стоило мне не дать своей крови, все было бы в порядке. Не вини себя ни в чем, это все из-за меня.

- Хадзи, пожалуйста, не вини себя в этом, - ответила Сая и хотела словить его взгляд, но он отвел глаза, полные грусти, в другую сторону.

- Из-за меня ты возненавидела себя, из-за меня пострадали те люди, когда мы уходили из Зоопарка, из-за меня ты впала в бешенство. Но все это ты заботливо принимала на свою вину, говорила, что это все из-за тебя, решила, что ты монстр и потом, к тому же, убийца. Но на самом деле, монстром и убийцей был я и только я. Я ненавижу себя за это, - Хадзи всегда говорил немного, но когда говорил, то говорил честно. Только Сае он признавался в том, что творится у него внутри.

- Прошу тебя, Хадзи, не надо ненавидеть себя, - сказала Сая, все также тщетно пытаясь словить его взгляд и согреть руку. В ее пролитых слезах, конечно же, он тоже винил себя.

- Сая, я не достоин тебя, - сказал шевалье, не слушая утешений Саи. - Ты всегда была светлым и добрым человеком, всегда готовым всем помочь и желавшим добра для других. При этом ты всегда винила себя в том, что ты чудовище, но чудовищем как раз был я. Как я могу претендовать на что-то столь невинное и доброе? Никак. Я просто не достоин тебя. Прости меня, - добавил он, а сердце у Саи сжималось в комок.

Он был настолько уверен, что виноват, что даже она не в силах была сейчас его переубедить. Нужно время. Поэтому все, что она могла сейчас сделать, прижаться крепче к нему, чтобы он понял, что даже если он себя ненавидит, то она явно любит его всем сердцем.

Стоп. А что, если под этим предлогом «не достоинтсва» он скажет, что и женихом для нее быть не может? Это уже совсем ни в какие рамки! Нет, максимум ему на раздумья – день. Лучше пол дня.