— Минхо, не-е-ет!
Вопль разорвал тишину, раскрошил ее на мелкие кусочки и добил глухим звуком падения чего-то тяжелого на что-то твердое.
— Блядь, — сказал Минхо, не хило приложившись затылком, хребтом и еще некоторыми интересными местами о совершенно не мягкий пол и тоскливо поглядел на едва заметный в темноте край своего недавнего и очень удобного — особенно если сравнивать с теперешним-то — ложа.
— Нет, Минхо, нет-нет-нет, — скулил Томас, распластавшись на нем сверху своей, кстати, нихрена не легкой тушкой.
Минхо посмотрел наверх, но было слишком темно, чтобы он мог разглядеть хоть что-нибудь, да и смотреть-то там было не на что, и он тяжело вздохнул, скидывая с себя Томаса.
— Грёбнутый же ты кусок шанка, — ворчал Минхо, практически пинками загоняя спящего Томаса обратно в постель. — Третий раз за ночь. Третий, бля!
— Чувак, ты чего? — сладко зевнув и потерев глаза рукой, осведомился Томас, все-таки проснувшись после того, как был не особо ласково сгружен на подушку азиатом.
— Затрахал ты меня, — мрачно рыкнул Минхо, сгребая свое одеяло в охапку и отодвигаясь подальше.
— Но я же... — Томас, слегка осоловелый спросонья, ничего такого за собой припомнить не мог, и всем своим видом выражал искреннее непонимание — мол, когда это он успел?
— Спи! — рявкнул Минхо на возмущенно-недоуменное сопение Томаса.
Снова воцарилась тишина, такая уютная, и сразу обняла мягкими лапами, утаскивая куда-то, где звезды ярче и ближе, и их можно коснуться рукой... Рядом громко и протяжно застонали, а потом еще раз.
— У-у-у, кланк, — сам едва не завыл Минхо, затыкая уши руками. Стон вроде бы прекратился. Томас спал. Минхо подумал, что надежда на сон еще не вся потеряна, и снова улегся, устраиваясь хоть чуток по-удобнее. Для этого, правда, еще какое-то время пришлось отпихивать от себя руки-ноги разметавшегося по лежанке Томаса, причем пришлось приложить столько усилий, что Минхо всерьез забеспокоился, что у Томаса поотрастали дополнительные конечности — стоило убрать одну, как она появлялась в другом месте. В конце концов, отвоевав себе кусок постели, Минхо все-таки улегся.
— Вякни еще раз — выебу, — пообещал Минхо спящему, закрывая глаза.
Но прежде чем он успел провалиться в царство Морфея, наступившую тишину нарушило прозвучавшее прямо над ухом отчетливое:
— Вяк!
— Сука ты, Томми, — нежно процедил сквозь зубы Минхо.
— Какого вы двое орали всю ночь, как недорезанные? Вам дня поцапаться не хватило? — поинтересовался Ньют, разглядывая невыспавшегося взъерошенного Минхо и подозрительно довольного для такого раннего утра Томаса. — И куда собрались?
— Кто? — не понял Минхо.
— Вы! — прищурился Ньют. — «Возьми меня, Минхо! Ну же... По-хорошему предлагаю — возьми», — передразнил он вполне себе похоже на Томаса.
Томас и Минхо переглянулись и, не сговариваясь, заржали. Очень-очень громко.
— Шанки стебанутые, — констатировал Ньют и на всякий случай отсел от них подальше. А вдруг это заразно, мало ли.
