Можно смириться с мыслью о своей неизбежной смерти, но труднее принять неожиданную кончину любимого человека.
София. Она снится мне каждыйдень. Смотрит на меня своими добрыми глазами и улыбается… Боже, как это больно осознавать, что с тобой рядом больше нет человека, который подарил тебе свою любовь. Который дарил тебе свои улыбки, поцелуи, и ты знал, что это только для тебя. И ни для кого иного.
Она подарила мне счастье. А вы знаете, что это такое? Для меня осознание того, что твоя любимая рядом, что Она жива и с ней все хорошо. Но нет, теперь это все в прошлом. В прошлом Ее милая улыбка, блестящие глаза. Ее ручки, так любящие трогать мои кудряшки, особенно когда мы целуемся. Никто так не делал, кроме Нее. И не будет. Я просто не позволю.
Больно смотреть на Ее фото на мраморном памятнике. Там Она улыбается так, словно ничего и не произошло. Словно Она жива, и вот, сейчас по своей привычке подойдет сзади, закроет мои глаза и спросит своим по обыкновению веселым голосом "Угадай, кто?". А я возьму Ее руки в свои и поцелую. Без слов. Все и так понятно.
Но Она ушла, моя любимая София. И с каждым днем без Нее я все больше понимаю, что никогда не смогу полюбить кого-нибудь другого. Не посмею. Я буду считать, что предаю Ее. Предаю смысл своей жизни.
Да, я знаю, что Ее порадовало бы то, что я счастлив. Но счастлив я буду только тогда, когда буду с Ней. Но это невозможно. Пока невозможно.
Я часто пересматриваю Ее фото и думаю, почему Бог забрал Софию? Именно Софию? На свете полно людей, желающих покончить с жизнью, но Она... Она радовалась каждому дню, словно он должен быть последним в Ее жизни. И, увы, один из них таким и стал. Я никогда не забуду его. Тогда мы катались в парке на всех аттракционах и радовались, как дети. Особенно Она. Я никогда не видел Ее настолько счастливой. Да, в душе София всегда была ребенком, что только радовало меня, потому что второй такой не существовало.
А знаете, хоть со дня Ее смерти прошел ровно месяц, я до сих пор не могу поверить в то, что Она мертва, что Ее бездыханное тело лежит там, под землей и окружают ее чертовы деревяшки гроба. Она жива, пусть всего лишь в моем сердце...
