Harleen Quinzel

12

Была ли я счастлива тогда? Да. Но по своему. Если разобрать эти чувства по полочкам, это была скорее маниакальная привязанность. Помешательство навязчивой любви к нему. Я была одержима идеей стать первой, кого он способен полюбить.
Ради него я впервые убила человека и без зазрения совести продолжала совершать убийства, только ради его внимания.

«— Ты просто шлюшка, которая привязалась ко мне как собака— зарычал от злости пудинг, когда между нами завязалась очередная ссора. — где же в твоей маленькой головушке есть место для мозгов? Может узнаем это прямо здесь?

Острое лезвие мачете остановилось у моего виска. Я сглотнула.

— У тебя прескверное чувство юмора пудинг. Так мы никогда не станем как «Бони и Клайд». Я ухожу от тебя...

—Здесь я решаю когда тебе уходить, а когда приходить. И убить тебя могу только я. Когда мне это будет угодно и сколько угодно. Запомни-ты, до самых кончиков волос, моя!»

Мелодия скрипки сбавила тон и в этот момент появились тягучие ноты виолончели. Весь концерт я предавалась воспоминаниями, пытаясь понять, что же двигало мной в то время, и насколько сильна моя любовь к Джокеру в настоящее время.

Мой взор был направлен на исполнителей, а взор Джокера на меня. Я не понимала его действий. Прежний Джокер никогда не смотрел на меня так долго. Испытывающе и испепеляюще.

Зрители заполнили зал овациями. К моему удивлению Дэдшот был под впечатлением и тоже активно аплодировал. Это умиляло: здоровый мужчина, который истребляет людей, словно маньяк, всегда попадая в цель и в то же время у этого человека есть другая сторона-Флойд Лоутон, любящий отец, романтик и видимо ценитель искусства и музыки. Мой приятель открывается мне совершенно другим человеком.

После концерта мы поднялись на второй этаж в ресторан, продолжить наше времяпровождение. Флойд заказал мясо и красное вино. Я повторила заказ и вышла в уборную.

Как только я осталась одна в маленькой комнатке с большими зеркалами, эмоции дали взяли надо мной контроль. Я ударила кулаком по зеркалу, в котором отражалось мое искривлённое болью лицо. Секло тут же  заскрипело и разлетелось на мелкие пылинки, разрезая мое тело тонкими полосками. Сила и в прям впечатляла. Стена, находящаяся под стеклом промялась под моим ударом на пол метра. Я отдышалась. Потом принялась смывать кровь с ранок, которые тут же заживали на глазах. Появление этого человека в моей жизни заставлял Харли Квинн, внутри меня кричать от боли и биться в истерике. Я закрыла глаза. «Успокойся. Помни о Люси. Что будет с малышкой, если я убью её отца? Она меня возненавидит!»