Рассвет после грозы | starker

37!

У Питера не было сомнений по поводу того, что его вспышка в разгар близости с Тони являлась ничем иным как будущее. Смутное, неточное, но будущее. Все следующее утро тот не мог прийти в себя и успокоить разыгравшееся воображение. Локи бы точно смог помочь и объяснить все эти перемены в его голове, но Энтони... Нет, он ему просто не даст увидеться с тем на этой неделе. Впереди пару ждали выходные и долгожданное приближение прохладного ноября. Совсем скоро должен был наступить Новый год, а самое главное – Рождество. Питеру было так сладко от представлений готовки вкусных блюд, теплых пледов и горячего шоколада. Он был не из современного мира, вернее – не был современным совсем. Ему больше было по душе пересмотреть старые фильмы конца семидесятых годов, чем идти на новые работы почти неизвестных ему режиссеров.

После неспокойной ночи, совсем ранним и холодным утром Питер проснулся первым в доме. Ни Хэпии, ни камердинер Энтони Старка не имел понятия об этом. Он лишь приоткрыл свои глаза в полутемной комнате, в которую из-за штор так и норовили выплеснуться первые лучи осеннего солнца. Всю ночь шел беспрерывный дождь, неугомонно будя всех и каждого в ближайших домах своим шумом. Оттого сейчас воздух в пригороде был тяжелым и прохладным, а ежели выйти на улицу без перчаток – будет неизбежное обморожение. Питер был полностью солидарен с Тони по поводу теплой одежды, хоть и раньше всегда срывал со своей головы теплые шапки и выкидывал в комод шерстяные варежки, с грохотом выбегая на улицу и начиная играться в снежки с ребятами. Сейчас же парень усмирился, прочувствовав пользу от теплых пальто и меховых перчаток с узорчатой вышивкой. Как ему хотелось выйти на крыльцо их дома и вдохнуть морозный воздух, так хотелось долгожданного снега на жухлой траве и песчаных дорожках.

От прохлады с окна Паркер чуть поежился, чувствуя легкое смущение от касаний руки Тони его нагого тела. Нежная, словно бархатная кожа воспринимала любые ласки очень тонко, сразу же покрываясь ощутимой рябью то ли от холода, то ли от приятности. Мальчик переворачивается на спину, потягиваясь. Его счастье скоротечно. Он резко хватается за голову, сжимая волосы у затылка. Его сердце забилось в грудной клетке сильнее, создавая трудности в обычном дыхании. И это было невозможно предотвратить или же помешать такой реакции на перемены. Ему срочно нужно уйти к Лафейсону за помощью, но если Тони узнает... Каков будет масштаб его гнева, сколько колких слов он наговорит парню, а на утро даже не вспомнит о них. Нет, Питер способен терпеть многое, в ближайшее время нужно уладить проблемы с их провалом конспирации, нужно любыми способами придумать четкий ответ на каждый новый вопрос в его сторону. И он встает. Да, чуть покачиваясь, все же силясь сделать все крайне тихо, дабы не разбудить старшего. Питер берется за ручку ящика, в котором отчасти была его одежда. В комнате Энтони нет его вещей, но есть некоторое исключение в виде белья и халатиков. Как же давно он не надевал на себя кружевное чудо с непередаваемой прохладой из-за шелковых вставок. На нем сейчас был нежно-кремового цвета халатик из чистого шелка, имеющий на себе чудные завитки, что больше походили на вьюнки, росшие на каменных колоннах их дома в летнюю пору. Рукава еле доходили до локтей, заканчивались они белоснежной кружевной каймой. Завязанный на пояске кокетливый бантик делал весь вид слишком умилительным, даже проскальзывала мысль о детскости всего этого образа, но нет. Питер был уверен, что выглядит очень хорошо, хорошо настолько, что Мистеру Старку непременно понравится.