Иногда Нилу Керкхману казалось, что этот малявка Рен единственное, что есть в его жизни. Этот омежка, полюбивший когда-то литературу, следом за ней и дымчатую романтику жизни вольного художника. За Реном по всем углам таскался шлейф наивной романтики.
Рен уже третий год писал роман. До этого были статьи в журналах, парочка рассказов. А однажды солнечным днем, когда Рен был еще школьником, он признался своему соседу — Нилу Керкхману — что хочет написать большую и гениальную вещь. Глаза у него светились энтузиазмом.
Нил любил этого омежку всю жизнь. Когда альфа был подростком, в соседнюю квартиру въехала семейная пара с тонким и мелким сыночком восьми лет. Нил в это время вовсю готовился к последнему учебному году и выпускным экзаменам. Тогда у него еще были серьезные отношения с омегой, на курс младше Нила. Эти отношения длились целых шесть лет, а закончились ничем. Они учились в разных колледжах в разных уголках страны, и любовь умерла, убитая расстоянием.
Остальные отношения совсем не складывались. Нила покидало по миру еще несколько лет, и к двадцати пяти он вернулся домой, в квартиру, где всю жизнь прожил с дедушкой-альфой.
И уже через год понял, что заглядывается на соседа. Рен вырос. Теперь он сам почти оканчивал школу, пытался встречаться с альфой хотя бы на курс старше. Нил убеждал себя, что шестнадцатилетний подросток — это не для него. Слишком старый он для этого юного мальчика.
А в любви теперь совсем не складывалось. Нил строил карьеру, Нил много работал, Нил делал хороший ремонт — лишь бы не сидеть просто так. Рен мелькал перед глазами каждый день. А дедушка уже начал попрекать Нила в отсутствии семьи и хотя бы парочки маленьких Нилов, которые бы порадовали сердце старика.
А они сдружились. Родители Рена были простыми офисными работниками, но замечательными людьми. Любили сына, не противились мечте Рена идти на филологический, всегда были приветливы и с Нилом, и с дедушкой.
А Рен хорошел. Однажды Нил выносил из дома мусор и увидел этого омежку, сидящем на подоконнике в подъезде. В трениках, спадающей с плеч майке отца и со старой пожелтевшей книгой. Волосы на голове еле держались косым пучком. Рен посмотрел на Нила. Глаза у омеги сверкали.
— Привет. — Выдал Рен. — Как дедушка?
— Хорошо.
Нил знал почему он не заводит отношений: ему нужен Рен. А он из маленького пацаненка вырос в очень красивого омегу с пухлыми губками и вздернутым носиком. В красивого, уже восемнадцатилетнего омегу.
