Ночью

13. "Гранитный самоконтроль"

POV Яна.

Косые солнечные лучи заставляют меня то и дело моргать и щуриться навстречу утру.

Глаза болят. Мне больно. Кажется, еще секунда, и они скатятся на пол в поисках более комфортного соседства, чем моя гудящая голова. Язык царапает нёбо, как наждачная бумага. В ушах звенит, тело напряжено. Меня топит головная боль, подозреваю, это все приведет к моей скоропостижной кончине.

Я абсолютно не в себе.

Руки не слушаются, и, кажется, мне уже не принадлежат. Я покачиваю рукой в надежде схватить будильник с прикроватной тумбочки. Провал. Запястье больно ударяется об острый угол, посылая отвратительное покалывающее ощущение вдоль всей руки. Проклятье.

В голове все путается и перемешивается. Я все еще не знаю, сколько времени. Я не помню, как добралась до постели этой ночью. Пытаясь восстановить цепочку событий, я понимаю, что я вообще не помню, что было этой ночью. Абсолютно ничего.

Все же, я определенно слегка напилась.

Я лежу в полном ошеломлении. Изучая потолок. Пытаясь нащупать хоть малейшее воспоминание.

Плечо саднит. Боль мелко пульсирует. Я оттягиваю воротник рубашки, чтобы посмотреть, почему так больно, понимая, что одета не в пижаму, как это должно было быть. На плече черно-сине-фиолетовый синяк. Выглядит красиво, но ощущения мерзкие.

Стена. Прошлой ночью я ссадила плечо об стену. И там был он. Мы возвращались после налета на бар близлежащего ночного клуба.

Кусочки мозаики быстро-быстро мелькают в моем сознании. Стычка между Кириллом и Василенко перед игрой. Тренер, исключившая Кирилла из команды. Моя злость. Извинения Дениса. Бар. Виски. Дорога обратно в мою квартиру.

Разговор.

Мать вашу. Вашу мать, вашу мать, вашу мать, вашу мать...

Я сказала ему, что люблю его. Я действительно собралась и сказала вслух эти чертовы слова. Он был испуган и шокирован и...

О, Господи. И, кажется, потом меня вырвало.

Я настолько смущена и унижена. И единственное, что мне приходит в голову - завернуться с головой в простыни и исчезнуть.

Что я наделала? Что за херь я натворила? И как теперь вылезти из этого дерьма? Что вообще теперь можно ему сказать?