E R R O R

22. Глава

В коридоре отчётливо слышны торопливые шаги, в одночасье обрывающие сон девушке. Она хмурится, стискивая зубы, освобождает руку из тёплого одеяла и чешет бровь, косым взглядом посмотрев на часы на тумбочке. Понимает, что опаздывает, но вместо паники безразлично закрывает глаза и укрывается ватным одеялом с головой. Уже который день состояние изнурённости и опустошённости грызёт её изнутри, она начала пассивно принимать участие в собственной жизни и закрываться от людей, в частности и брата.

— Джису, бегом просыпайся! У тебя экзамен уже начался! — узрев на кровати спящий кокон, который сегодня должен быть собранным и сконцентрированным на учёбе, недовольно и взволнованно воскликнул Тэхён. — Поднимайся, Джису!

Девушка скривила лицо от столь громкого голоса и зашевелилась, поднимая руки вверх с целью сдаться. Лениво и медленно потянувшись, с отвращением посмотрела на завтрак и нахально потянулась к стакану сока в руках брата. Тот, не жалея, тут же отдал стакан ей и осуждающе продолжил сверлить взглядом.

— И с каких пор ты начала себя так беспечно вести? — не выдержав, полюбопытствовал он. В душе знает тому причину, но не слишком ли сестра переусердствует с депрессией? — Поторапливайся, прошу тебя! Я не хочу, чтобы три ночи с тобой за учебниками прошли даром. Мне нужен результат, Джису.

— Не кричи на меня, — прошипела девушка, неспешно поднимаясь на ноги и пускаясь на поиск одежды.

— Собирайся и спускайся вниз, я буду ждать тебя в машине.

Неудовлетворительно покосившись на сестру, Тэхён покидает комнату с гнусными мыслями в голове. С момента отъезда Чонгука прошла всего лишь неделя, а столько уже поменялось, в том числе и Джису. Кардинально. Из вечно улыбающейся ветреной девчонки она стала раздражительной и потерянной девушкой. В некотором роде повзрослела, но, как выяснилось позже — взросление ей не к лицу.

Тэхён, как и обещал, дождался сестру в машине. Не очень-то торопясь на экзамен, Джису забралась в салон и молча пристегнулась ремнём безопасности, повернулась лицом к окну и принялась с досадой наблюдать, как они выезжают из родного двора. Признаться, она и сама не поняла, как допустила себе пасть в подобное состояние. Не хочет быть такой, но так ведь легче. Проще превратить все свои когда-то искренние чувства, которые так бездушно растоптали, в злость. Уехав после её слёз и просьб остаться с ними, Чонгук показал свою настоящую жестокость, поэтому хочется потребовать и от себя того же.