Раздевайся

31 Изабелла

Белз не спит, сидит в кухонной части номера, пьёт чай.

— Жю-Жю просыпалась? — спрашивает Джей-Джей и себе тоже наливает.

— Просыпалась, — устало отвечает Белз. — Ты не мог уснуть?

— Да.

— Куда ходил?

Белз смотрит на кружку в его руке. Красная, с кленовым листом, Джей-Джей всегда её с собой возит.

Сказать, что ходил пить чай, когда чай у тебя в руке, очень глупо, но сказать что-то другое — враньё, ведь именно за чаем он и ходил. Враньё Джей-Джей на дух не переносит.

— Я тебе изменил, Белз. И я хочу расстаться.

Жан-Жак ставит кружку на стол. Белз смотрит на него внимательно. Щёки бледные — ни намёка на румянец, Волосы блестят от свежей стрижки. Черная прядь режет лицо по диагонали. Жан-Жак убирает руки за спину, опирается спиной о стену. Белз двигает его красную кружку чуть вправо, выравнивает салфетку по краю стола.

— Это не связанные между собой факты... — Жан-Жак замолкает и тут же поясняет: — Связанные, конечно, но я не ухожу к кому-то или вроде того. У нас ведь не клеится, да? Ты же тоже меня больше не любишь. Давно. Давно только работаешь со мной. Я думал, что ребёнок всё изменит, но...

— Не любишь, значит? — Белз снова передвигает кружку, чуть влево. — Давно.

— Давно, Белз. Мы же не вместе давно. Я не хочу тебя обманывать. И никогда не хотел.

— Вот как?

Белз поднимает наконец глаза. Руки вздрагивают от её взгляда, Жан-Жак крепче вцепляется в собственное запястье.

— Это Отабек.

Вот так. Жан-Жак выдыхает и выдерживает взгляд.

— Так заметно?

Белз усмехается. Она снова переставляет чашку.

— Его сопротивление выглядело смешно.

— Белз... — Жан-Жак сглатывает. — Можно тебя обнять?

Белз едва кивает, и Жан-Жак шагает вперёд, убирает наконец чёрную прядь волос, гладит большими пальцами намечающиеся морщинки в уголках глаз, обводит серые тени по нижнему веку, прижимает к себе...

Почему сейчас? Почему не раньше? Почему так тяжело?

— У вас же со школы всё волочится. Не нужно было вам расставаться.