Эндорфин (Закончена)

Глава тринадцатая

Глава тринадцатая

«Что может быть приятнее слов, важных и таких незначительных, но таких приятных слов от нужного человека в нужное время? И кажется больше ничего и не надо... Но главная ошибка, которую может совершить человек — это слишком серьезно воспринять эти слова. А все знают, что они не всегда несут тот смысл, который ты хочешь услышать. Не так ли?»

Она смотрела на свое отражение и видела тусклые серые глаза, обрамлённые фиолетовыми синяками, на бледной коже плясали такие же блеклые веснушки, переставшие сиять на ее лице, а огонек в глазах пропал. По впалым щекам текла вода, смывавшая сонливость; белесые длинные ресницы слиплись; брови были взъерошены из-за воды; лицо, словно осунулось.

— Прошли только сутки, а выгляжу так, будто месяц в депрессии провалялась,— прыснув холодной водой себе в лицо, Стефания в последний раз взглянула на себя в зеркало и вернулась в комнату на свое любимое место у окна.
Бежевый ежедневник был все еще заложен закладкой на чистой странице с подписью «тринадцатое октября».
Перевернув страничку и отложив закладку в сторону, она вывела на чистом листе новый заголовок : «Новая глава».

Неяркий солнечный свет пробирался в ее комнату, освещая мягкий белый ковер перед кроватью и чистый лист, прогибающийся под напором ее ручки.

«Я тут подумала о таких вещах, как любовь. А точнее слепая любовь, которую я испытывала все это время.
Я поняла, что, если ты кому — то действительно дорог, этот человек легко это поймет без слов. Хотя я начинаю сомневаться в этом, ведь он знает, как я к нему отношусь, а ему, как с гуся вода.
Я уверена, что он чувствовал мою любовь, пусть даже я не всегда проявляла ее в полную силу, но все же он понимал меня. А я его нет. Я думала, что его молчание — это скромность, застенчивость, говорящие о любви, а на самом деле это просто молчание, которое ничего не значит.
Не в первый раз я ловлю себя на мысли, что не надо объясняться человеку в любви или проявлять ее, не имея отклика.

Я никогда не говорила о своих чувствах, а лишь проявляла их жестами. Но на деле мне правда хотелось сказать ему все, что я испытываю к нему, пусть эти чувства еще и ни до конца мне понятны, но все же. Все же я никогда ничего подобного не испытывала.
Но сейчас все так завертелось. Сначала наше знакомство, потом общение, вечное ожидание пятницы... Я жить не успеваю. И эта жизнь уходит у меня из — под ног, как бы глупо это не звучало.»