Риель Ниренберг не знает, что с ним происходит. Он пытается в себе разобраться, но каждый раз натыкается на одни и те же грабли. Любовь? Плоское и одновременно многомерное понятие. Дружба? Слишком много открытий и тайн. Вражда? Столько событий, связ...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
То, что мы сознательно стараемся не замечать, часто улавливается нашим бессознательным, которое передает информацию в виде снов.
Карл Густав Юнг
Вокруг был сплошной мрак. Вот только этот мрак был не просто отсутствуем света, а казался чем-то реальным, ощутимым. Он забирался под кожу, как под одеяло, проникал внутрь, всеми своими тёмными силами пытаясь достичь сердца. Моего сердца.
Я стоял на кладбище. Не помню, как оказался здесь, возможно, после прогулки с Трантом. Тогда где же он? И почему так темно и холодно? Я попытался сделать хотя бы один шаг, но с удивлением заметил, что мои ноги словно примёрзли к земле. А к земле ли? Взгляд, опущенный вниз, не мог ни за что зацепиться, я знал, что стоял на чём-то твёрдом, но на чём именно? Казалось, весь низ скрывал плотный чёрный туман, который, как мне почудилось, имел свой источник. Но какой? И что происходило? Я был без понятия. И это меня пугало.
Унылые плиты кладбища немного вызвашались над сгущающимся мраком, небо было не видно из-за тёмно-серых облаков, деревья в темноте казались настолько жуткими, как если бы дьявол с коварством тянул к тебе разные пути зла. Мне было неприятно находиться во всей этой чёрной атмосфере. Нет, не страшно, а именно неприятно. Такое ощущение, точно ком грязи медленно скатывался со склона, рискуя помчаться прямо в бездну твоей души. Так и хотелось обернуться или позвать кого-нибудь, а после этого, как это бывало в фильмах, ожидать чего-то худшего. Но я не стал этого делать. Нет, не из-за страха. Просто не видел в этом смысла, при том что я не мог никак подвинуться.
Что-то шекотно коснулось моей шеи, отчего волосы на макушке встали дыбом, а затем на всё кладбище раздался звонкий голосок:
— Давай, давай будем друзьями!
Та самая девочка, которая хотела стать моей подругой и в то же убить меня, с безумной улыбкой парила прямо передо мной. Я тут же обратил внимание на её руку, но с облегчением обнаружил, что ножа у неё не было. А это уже был хоть какой-то шанс на спасение из этого странного места, которое и кладбищем назвать язык не повернётся.
