Риель Ниренберг не знает, что с ним происходит. Он пытается в себе разобраться, но каждый раз натыкается на одни и те же грабли. Любовь? Плоское и одновременно многомерное понятие. Дружба? Слишком много открытий и тайн. Вражда? Столько событий, связ...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Βooбщe, c нeпpиятнocтями пpaвилo тaкoвo: чeм cкopee вы кocнeтecь днa, тeм быcтpee выплывeтe нa пoвepxнocть.
Иocиф Бpoдcкий
На следующий день никто из моих друзей в школу не пришёл. Ни Ирена, ни Файона, ни Брэн, ни Трант. Никто.
Это показалось мне странным, однако оно было и к лучшему. Все несколько изнурительных часов учёбы были представлены моим размышлениям, которые никто не станет прерывать. Да, звучит эгоистично, но мне было необходимо подумать обо всём. А особенно о вчерашнем.
Почему Трант исчез сразу после нашего второго поцелуя? Хотя до этого можно и догадаться: он просто не захотел дальнейших моих расспросов насчёт его чувств, ориентации, любви и того, что мы поцеловались. Я мог ещё предположить то, что он вспомнил об Эссе — девушке, с которой он когда-то встречался. Может, ему стало больно от того, что её призрак мог летать где-то неподалёку, а он тут целовался со мной? Но это только очередная идея, новый вариант объяснения того, почему Трант исчез, ничего не сказав.
Я прекрасно помнил наш разговор до мелких подробностей — у меня всегда была хорошая память. И помнил, что в один момент Трант сказал о том, что ему надо увидеть что-то хорошее и светлое или дорого ему человека, чтобы прогнать из сознания тьму. И конечно, у меня возник вопрос после того, как мы поцеловались: а был ли я ему дорог? Был ли я для него лучиком света или это место мне никогда не занять? Этот вопрос мучил меня больше всего. Потому что я ведь только и делал, чтобы Трант хотя бы на секунду увидел свет, разглядел солнце среди туманного Фоглэнда и порадовался бы ему, а не скрывался от него за стенами квартиры. Мне было очень важно знать, что мои старания не напрасны, что Трант, увидев меня и восприняв как лучик солнца или дорого человека, мог не бояться, что сейчас его поглотит тьма.
