Риель Ниренберг не знает, что с ним происходит. Он пытается в себе разобраться, но каждый раз натыкается на одни и те же грабли. Любовь? Плоское и одновременно многомерное понятие. Дружба? Слишком много открытий и тайн. Вражда? Столько событий, связ...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Силы и уверенность искать следует в себе. Они там всегда и были.
Зигмунд Фрейд
Дождь лил целый день.
Лил так, словно хотел вычистить грязь не только с земли, но и с душ людей. Лил, будто рыдал над отчаявшимися людьми. Лил, точно желал утопить их горе, утопить их самих.
Лил, лил и лил.
Каждую минуту. Каждую секунду. Уже не первый час. И не последний.
Если дождь шёл так долго, то он будет идти ещё столько же — таков закон природы в Фоглэнде. Правда, к вечеру он стал медленно утихать, поэтому я решил выйти на улицу в одной непромокамемой куртке, надеясь, что она спасёт меня от этой влажности. Однако она точно не спасла меня от унылого настроения — впервые мне хотелось ничего не делать, ничем не заниматься, лениться часами и забить на всё. Никогда не тратил время впустую, но сегодня именно это я и делал. Точнее, я ничего не делал. Во что-то поиграл на телефоне, бесконечно долго листал ленту в Инстаграме, почитал в интернете очередные рассказы о внезапных паранормальностях. Казалось бы, вся эта ситуация должна была вызвать во мне жгучий интерес, но на сегодня он закончился. Возможно, даже навсегда.
Нет, не стоило так думать.
Хотя сейчас я вообще ни о чём не думал. Смотря на весь этот серый цвет Фоглэнда, на эти равнодушные лица многочисленных прохожих, на эту слякоть и гигантские лужи и слыша шум проезжающих по мокрому асфальту машин, я не испытывал никакого желания жить. Или существовать в этом мире. Без разницы. Такое впечатление, словно я умер, но в гроб лечь забыл.
Отвратное ощущение.
И почему в последнее время на душе становилось с каждым днём всё более гадко и мерзко? Ответ очевиден: покой моей жизни нарушил Трантер, который будто хотел сделать из меня себя подобного. Ещё утром я бы обрадовался этому от безумной любви к нему, но сейчас я испытывал лишь отвращение к своим внутренним изменениям и не видел в этом ничего хорошего. Даже удивительно себе в этом признаваться, тогда как я сам сходил с ума от всего этого.
