Вот у нас старый добрый мир волшебного меча и прогрессивной магии.
Храбрые Принцы, поцелуем разрушающие вековые проклятия. Мудрые Маги, дающие советы этим самым Принцам. И Прекрасные Принцессы, ради которых совершают подвиги.
Если бы эта книга был...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Глава, в которой мы в очередной раз убеждаемся, что в вопросах романтических отношений все наши герои ведут себя как сущие дети. И лишь заботы вокруг имени для будущего сына короля несколько отвлекают их от глупостей.
Жемчужно-чистый восторг охватил всего меня, столь пронзительный и прекрасный, как кристальные узоры на обледенелом стекле озёрной глади, отдавшейся во власть зимней стужи. Изысканный в своей простоте, словно цепочка следов, что прорезает девственную белизну свежевыпавшего снега, укрывшего бесконечные равнины фантастического ландшафта под пурпурным небом. Стремительный и радостный, будто дикий зверь, бегущий навстречу рассвету, поднимая за собой ледяную пыль и вспарывая своим сильным телом эту непорочность бесконечности.
Я был везде. И я был всем. И в этом было моё высшее предназначение и счастье. Моя холодная кровь бежала по венам вселенной, даруя ей жизнь и даруя ей смысл, а моё сердце билось в такт шуму далёкого прибоя, что своим мерным движением волн отсчитывал время всего сущего.
Моё дыхание было дыханием самой жизни. Клубами вырывающегося изо рта льдистого пара, которым я дышал на звёзды, пробуждая их рождение. И моё дыхание было дыханием смерти. Награждающее сладостью забвения и освобождением от оков, когда я полной грудью вдыхал жидкий пламень воздуха этого мира.
Океан ожил и очистился ото льда, обратив снег на своих берегах в белые цветы, горьковатым ароматом опьяняющие его глубокие воды.
Раньше я страшился и не понимал этого мира, не имел самой возможности понять его, отвергая не столько разумом, но смертной сутью своей, не предназначенной для того, чтобы вмещать в себя необъятность Мухит. Сходя с ума от столь чужеродного восприятия, которое спонтанно накатывало на меня с тех пор, как я впервые соприкоснулся с Океаном, и долгое время считая всё это кошмарами, насылаемыми демонами. А когда узнал истинную природу этой связи, то просто смирился с неудавшимся слиянием.
