Вот у нас старый добрый мир волшебного меча и прогрессивной магии.
Храбрые Принцы, поцелуем разрушающие вековые проклятия. Мудрые Маги, дающие советы этим самым Принцам. И Прекрасные Принцессы, ради которых совершают подвиги.
Если бы эта книга был...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Глава, в которой милый Игнеус занимается философскими изысканиями, идёт на свидание и получает неожиданные результаты в обоих случаях.
Древний джарактийский натурфилософ и учёный Храчи Олаг утверждал, что вся наша вселенная есть великий замысел создателя, где каждому определена своя роль и нет места случайности. Любое сопротивление изменениям в жизни есть отрицание своей судьбы, а значит, и противление замыслу Творца.
Весьма подходящая позиция для страны, богатой озёрами и плодородными землями, круглый год согреваемой жарким солнцем и не знающей голода. И при этом с трёх сторон окружённой неприступными горами, а с четвёртой — капризным морем, опасным даже для опытного навигатора, что делало страну крайне неудобной для вражеского вторжения и захвата земель. Вполне могу себе представить, почему там так популярен столь расслабленный и философский подход к жизни.
Я же, будучи воспитанным по классическим альбийским парадигмам, в последнее время нет-нет да и примерял на себя образ мыслей джарактийцев, склонных к фатализму. После ряда событий, недавно произошедших со мной, я стал задаваться вопросом, выдерживает ли вообще критику концепция совпадений и случайностей. Каковы были шансы того, что именно я случайным образом буду проводить наследование в Алом Доме, случайно увижу то, чего якобы нет, и случайно встречу бессрочный Инструмент? А потом случайно узнаю от него о событиях, вроде бы как не имеющих ко мне отношения, но затрагивающих человека, который в детстве вдохновил меня на то, чтобы избрать путь мага?
Слишком много совпадений, чтобы являться таковыми на самом деле. И в довершение ко всему видение моря в библиотеке теперь преследовало меня с неотступностью залившейся в ухо воды, которую никак не вытряхнуть из головы. В смысле видение, а не воду. И именно эти неразрешимые противоречия толкнули меня на озвучивание такой туманной формулировки во время Наследования.
