🔞 ГОРЬКО! 🔞

Глава 10

Через пару дней Чимин пишет Юнги, что свободен после школы, что происходит крайне редко. Так что, договорившись встретиться через сорок минут, Чимин быстро собирается: принимает легкий душ, укладывает волосы и переодевает школьную форму на черные джинсы и идеально выглаженную бежевую рубашку, которую заправляет в штаны. Сегодня Юнги должен оставить ему метку, и Тэхён его подбадривал весь день, но Чимину не страшно. Даже немного, потому что он полностью доверяет своему истинному. Но вот факт, что и он сам должен будет оставить метку, чуть страшит. Чимин больше боялся облажаться, нежели в принципе факта, что он оставит метку на шее, как они договорились, Мина.

Юнги тормозит машину у кофейни, не заезжая во дворик стареньких домов, и ждёт Чимина. Он тут же отправляет ему сообщение, что прибыл на место, где всегда обычно забирал своего омежку, и ожидает. Мальчик никогда не заставляет его ждать, и альфа это ценит. Ещё он ценит то, что ребёнок остаётся ребёнком и правильно расставляет приоритеты, на первое место ставя учебу. Правильно, Юнги все равно никуда не денется. Если, конечно, озлобленная Чеён не перережет его где-нибудь в темной подворотне. Юнги усмехается, вспоминая истеричную бывшую невесту, и замечает взглядом любимого мальчика, что выходит из двора. Альфа сигналит кротким гудком в знак приветствия и улыбается: когда он видит Чимина, ему становится легко на душе, а безымянный палец приятно покалывает. Чимин привычно садится на пассажирское сиденье и пристегивается. — Привет, хён, — Чимин чмокает альфу в щеку, поправляя ему воротник черной рубашки, — куда мы едем? Вот так просто разговаривать с Юнги и проводить с ним время Чимин нереально любит. С Мином так спокойно и просто приятно от того, что он рядом. — Привет. Юнги не перестаёт удивляться, насколько его Чимин заботлив, насколько сопереживателен, чуток и раним. Юнги уверен, что Чимин такой просто потому что он Чимин, а не потому что ещё ребёнок. — Ко мне домой, Минни, — мягко отвечает Юнги, проворачивая ключ в зажигании, — там тебя ждёт подарок. Чимин ещё не привык к заботе Юнги, так что подарок он воспринимает как сюрприз, и ему хочется быстрее его увидеть, так что он хлопает ладошкам пару раз. Он поворачивается лицом к Юнги и смотрит на него искрящимися глазками. — Не стоило, хён, что бы там ни было. Спустя пару секунд до него доходит, что он первый раз зайдет к Юнги домой; волнение немного треплет его разум, но, в целом, он даже рад тому, что они не едут в какой-нибудь ресторан или что-то подобное. Юнги приглашает Чимина к себе в просторную квартиру-студию и прямо с порога, включая свет, позволяет увидеть пол, усыпанный лепестками алых роз. Широкая дорожка из лепестков ведёт прямо к кровати, что тоже застилает алым полотном ее полностью. Просто Юнги хочет поставить метку своему омеге в красивой и романтичной обстановке, но расценить такой «сюрприз» можно двояко. Помимо алого полотна на краю кровати громадная красная коробка, перевязанная огромным шоколадным бантом. Юнги приобнимает Чимина со спины и целует за ушком, довольно улыбаясь от произведённого впечатления. Чимин не очень то и умеет выражать свои эмоции, например, Тэхён бы сейчас прыгал по комнате, разбрасывая лепестки цветов и беспрестанно благодарил Юнги. Чимин так не может. Он просто утыкается головой в грудь Юнги, позволяя обнять себя со спины. Но как только он замечает коробку, то тут же тянется за ней, потому что красивые закрытые коробочки — это слабость любопытного на этот счет Чимина. — Нет, — Юнги одергивает Чимина за запястье и хмурит брови. Он выворачивает младшего в объятиях и пристально смотрит в глаза, недовольно поджимая губы. — Хочешь подарок — поцелуй. А Чимину-то не сложно, он сам очень хотел поцеловать Юнги, поблагодарить за сюрприз. Так что он припадает пухлыми губками сначала к уголку миновых губ, легко чмокая. Чимин высвобождает запястье из ладони Юнги и обвивает ладошками его шею. Подавляя смущение, он чмокает его в губы, задержавшись чуть дольше, чем обычно. Посмотрев ему в глаза он будто спрашивает: — Доволен? Юнги понимает с полуслова и отрицательно машет головой. Он склоняется к губам младшего и всасывает нижнюю пухленькую губу, нежно покусывая. На губах Мин долго не задерживается и спускается влажными поцелуями к шее, попутно укладывая Чимина на кровать, усыпанную лепестками. Длинной и красивой шее омеги Юнги уделяет особое внимание, и целует даже с небольшой страстью, чтобы показать свое преобладание, свою власть. Сегодня последний день течки, Чимин и так на пределе, а тут еще и Юнги со своими нежностями. Но Чимин позволяет себе и Мину эту слабость, подставляя шею и ключицы. Пак полностью доверяет альфе, который обещал не трогать его до совершеннолетия, так что просто откидывается на подушки, чуть выгнув шею, и прикрывает подведенные веки. Однако Чимин понимает, что стоит остановится: — Хён, — тянет он, запустив пальцы в светлые волосы Юнги, — хён… Юнги выцеловывает острые ключицы и поднимается губами выше, чтобы целовать пульсирующие изгибы. Малыш запредельно красиво выстанывает мягкое «хён», но альфа прикладывает тонкий указательный палец к его губам и шипит, вылизывая выбранный участок кожи, на котором скоро образуется метка. Его метка, которая разграничит его мальчика от всех окружающих его альф. Терпкий запах кофе останется на маленьком омеге навсегда. — Расслабься и потерпи, будет немного больно… — Юнги осыпает влажными пошлыми поцелуями выбранное им место и понимает, что у него в штанах происходит пожар… Но Юнги не обидит Чимина, Юнги держит свои обещания, а со стояком придётся бороться на протяжении долгих лет. Чимин не хочет, чтобы Юнги останавливался, хотя и пытается остановить его. Не подозревая, что творится в голове Юнги, он совершенно спокойно продолжает подставлять шею и шумно выдыхает после предупреждения Мина. Он знает, что метку ставить неприятно, возможно, даже альфе, так что не затрудняет задачу Юнги своими капризами. Пальцы одной продолжают перебирать мягкие пряди волос, массируя кожу головы, а пальцы второй ладони массируют мочку уха Юнги, изредка проводя указательным и большим пальцем выше. Юнги решает, что Чимин готов, потому осторожно вгрызается в нежную кожу сначала медленно и осторожно, но потом усиливает нажим острых зубов. В ноздри ударяет резкий запах горького шоколада, такой резкий, что Юнги хмурится то ли от удовольствия, то ли от недовольства. На языке неприятный вкус железа, но альфа отпускает хватку и слизывает кровь с аккуратной метки. Чимин ожидал, что будет больно, так что был готов к этому. Однако слёз сдержать не может, и они сами скапливаются в уголках глаз при укусе, а когда Юнги зализывает ранку, они сами стекают по щекам. Чимин быстро вытирает лицо тыльными сторонами ладоней и шмыгает носиком. Чувствуя встревоженность Юнги, он шепчет, что всё нормально. Реакция Чимина ожидаема; Юнги знал, что вызовет подобные чувства у ребёнка, совершенно не готового к этому всему… Не готового ко взрослым чувствам, взрослым правилам, установленным в жизни и в обществе. Да и сама метка представляет собой болевой укус… Как маленькое дитя, невинный омега, может выдержать такую тяжелую нагрузку? — Чш-ш, Минни, не плачь, — Юнги слизывает оставшиеся капельки крови и приподнимает младшего за плечи. Альфа свешивает ноги с кровати, садясь возле коробки, и затягивает омегу на руки. Запуская в угольные волосы тонкие пальцы, Юнги выдыхает и виновато жмурится, осыпая поцелуями тёмную макушку. — Тихо, малыш… тихо… скоро все пройдёт. Чимин доверяется Юнги, стараясь не обращать внимание на боль, заняв себя изучением татуировок на руках пухлыми пальчиками. В который раз любуясь черными узорами на белоснежной фарфоровой коже, он вспоминает, что среди остального тут можно найти первую созданную Юнги мелодию.

— Хён, — короткая пауза, — сыграешь мне как-нибудь её? — Чимин проводит пальцем по всей длине нотной строки. — Обязательно, малыш… — Юнги выдыхает, понимая, что ребёнок успокаивается. — Как твоя шея?.. Отомстишь мне? Юнги ласково улыбается и треплет тёмные волосы, как бы невзначай откидывая голову вбок и обнажая шею. Чимин кивает, сглатывая. Склонившись к шее хёна, он пару раз целует то место, куда собрался ставить метку и напоследок целует влажно, лизнув языком сквозь чуть раскрытые губы, думая, что так будет лучше. Кладёт одну ладонь на противоположную сторону шеи, второй ласково проводит по ключицами Мина и кусает. Не смотря на то, что вгрызается он изо всех сил, метка получается не глубокой и легкое кровотечение быстро заканчивается. Слизав последнюю красную капельку, он облизывает губы и выдыхает. Он сделал это, у него получилось. Наверное… Чимин поднимает взгляд на Юнги, ожидая реакции. Юнги сжимает зубы, когда в его шею неприятно врезаются маленькие остренькие зубки Чимина. Младший хорошо постарался и неглубокой метки вполне хватит, потому в глаза Чимина Юнги смотрит с гордостью. — Умничка, Минни… Альфа ощущает прилив сил и эмоций, а поставленная метка неприятно жжется. Из-за метки Чимин стал пахнуть ещё сильнее, мешая свой запах с запахом Юнги. Юнги так же чувствует полную принадлежность. Он принадлежит Чимину, а Чимин принадлежит ему. И теперь никак иначе, нет. Из-за боли Чимин не сразу ощутил его. Юнги. Сейчас Юнги чувствуется еще сильнее, чем обычно. Кажется, Чимин даже слышит его дыхание и, кажется, оно в унисон с его дыханием, потому что такую привязанность Пак еще никогда не ощущал. Сейчас он чувствует этого человека, слышит, видит и любит. Чувствует его руку на пояснице и его ладонь на своей щеке. Чувствует, как он вытирает слезы большим пальцем и неожиданно понимает что это. Это любовь… Странно, все понятия любви, о каких Чимин читал, далеко не такие. Они не такие… чуткие, сильные, и слово «нереально» не употреблялось ни разу. — Спасибо, — шепчет Пак и чувствует неимоверную благодарность Юнги. — Спасибо большое, хён, — чмокает его щёку