Мы начинаем спускаться по гравийной дороге, и Лиза выключает музыку, так что слышен только хруст гравия под колесами. Внезапно я понимаю, что мы посреди пустоши, черт знает где. Поднимается тревога; мы одни, совсем одни. Ни машин, ни зданий, ничего вокруг.
– Не беспокойся, я тебя сюда привезла не для того, чтобы убивать, – шутит она, и я хмыкаю.
Видимо, она не понимает, что я больше боюсь того, что я могу сделать с ней наедине, чем того, что она сделает со мной. Еще через километр мы останавливаемся. Смотрю в окно и не вижу ничего, кроме травы и деревьев. Вокруг желтые полевые цветы, дует теплый ветер. Конечно, это очень хорошее, спокойное место. Но почему она привезла меня именно сюда?
– Что мы здесь будем делать? – спрашиваю я, вылезая из машины.
– Для начала немного пройдемся.
Я вздыхаю. Значит, она решила меня проверить?
Заметив мое кислое выражение, она добавляет:
– Это не очень далеко.
И идет по траве, примятой, будто по ней уже ходили несколько раз.
Большую часть времени мы молчим, если не считать пары колкостей Лизы насчет моей медлительности. Я не отвечаю и осматриваю окрестности. Понимаю, что Лизе очень нравится это, казалось бы, случайное место. Так тихо. Спокойно. Я могла бы остаться тут навсегда, будь у меня книги. Она сходит с тропки и идет через лес. Во мне снова пробуждается врожденная подозрительность, но я следую за ней. Через некоторое время мы выходим из леса к речке. Не знаю, где мы, но река, похоже, довольно глубокая. Лиза молча стягивает через голову свою черную футболку. Вновь скольжу взглядом по разрисованному телу. Сейчас голые ветви набитого на её коже засохшего дерева выглядят красивее, чем при ярком освещении. Она наклоняется, чтобы расшнуровать грязные черные ботинки, и ловит мой взгляд.
– Погоди, зачем ты раздеваешься? – спрашиваю я, глядя на реку. О нет! – Ты что, собираешься плавать? Здесь? – Я указываю на реку.
– Да, и ты тоже. Я тут всегда плаваю.
Она расстегивает штаны, и я заставляю себя не смотреть на проступающие мышцы спины, когда она наклоняется.
– Я не буду тут плавать.
Я не против искупаться, но не в незнакомом месте, в непонятной речке.
