Лиза подходит к комоду, открыв верхний ящик, достает пару сине-белых клетчатых боксеров и с отвращением их разглядывает.
– Что? – спрашиваю я, кладя голову на локти и глядя на него.
– Отвратительные трусы, – говорит она.
Я смеюсь, но все же я рада, что мои сомнения, есть ли в шкафу какая-либо одежда, успешно развеяны. Должно быть, мать Ромы или отец Лизы купили для неё одежду. Печально, что они заранее покупали одежду и заполняли шкаф, надеясь, что когда-нибудь Лизе пригодятся эти вещи.
– Не такие уж и плохие, – говорю я, и она морщится.
Вряд ли они лучше её обычных черных трусов, но я не могу представить себе что-то, что ей совсем не пойдет.
– Ладно, нищие не выбирают. Я на минуту, – отвечает она, выходя из комнаты в одних только мокрых трусах.
О боже, что если Рома увидит её в таком виде? Мне будет очень стыдно. Надо бы с утра первым делом найти Рому и все объяснить. Но что я собираюсь сказать? Что это не то, что он подумал. Что мы просто болтали, а потом я решила остаться на ночь, как-то оказалась в одних трусах и футболке, а потом удовлетворила её руками, как могла? Ужас.
Я ложусь головой на подушку, уставившись в потолок. Хочется встать и проверить входящие на телефоне, но потом решаю этого не делать. Меньше всего мне сейчас хочется читать сообщения от Димы. Он наверняка в панике, но, честно говоря, пока он ничего не сообщает маме, мне все равно. А если быть совсем честной с собой, с тех пор, как первый раз поцеловала Лизу, я не чувствую к Диме ничего.
Я знаю, что люблю Диму; я всегда его любила. Но я спрашиваю себя, люблю ли я его как друга или того, с кем я могу провести всю жизнь, и что, если я люблю его только потому, что он такой надежный. Он всегда был таким, формально мы очень друг другу подходим; но я не могу игнорировать свои чувства к Лизе. Раньше я ничего подобного не чувствовала. И не только когда мы в объятиях друг друга; в моем животе порхают бабочки от одного её взгляда, я отчаянно желаю видеть её даже тогда, когда просто дымлюсь от злости, а главное, она вторгается в мои мысли, даже когда я изо всех сил стараюсь убедить себя, что его не люблю.
Лиза прочно засела в моем сердце, сколько бы я ни пыталась это отрицать. Я в постели с ней, а не с Димой. В этот момент дверь открывается, и я выбрасываю все это из головы. Передо мной – Лиза, смеющаяся, в чистых трусах. Они ей немного велики, и гораздо длиннее, чем старые, но она выглядит в них великолепно.
