После той ночи прошло уже больше двух месяцев, когда все, включая старшего Мина, узнали о маленькой тайне Чимина.
Тогда после разговора омег по телефону, Мин с лыбой шеширского котафеича, подскочил к своему котику, напугав второго. Стал обнимать и целовать во все сладкие места, куда только смог дотянуться. Радости альфы вышли за рамки дозволенного. Нет, он конечно рад был появлению омеги, и не важно девочка или мальчик бы родился. От любимого котика он был готов ждать любого ребёнка. Но альфочка, обрадовал его куда больше, его мечта все-же сбылась. Теперь есть кому передать отцовский и гуковский бизнес. Но это пока не столь важно, пока и взрослые могут этим заниматься.
Ну так вот.
Прошли пару месяцев и наступил долгожданный день X. День родов омеги.
Пока Чимина изнутри мучал долгожданный малыш, омега посылал своего альфу во все стороны света, ибо боль была невыносимой. Либо это так малыш пытался поскорее выбраться, либо омега быстрее родить. Было не понятным. Но маты были не хилые.
Кто же знал что рожать это настолько больно, особенно терпеть частые схватки.
У гибридов роды проходят в два раза больнее, чем у обычного омеги. Гибрид испытывал все круги ада, словно его полностью запихнули в мясорубку и как можно медленнее прокручивали ручку этой адской штуковины. Которую бы омега пропустил под пресс, потом расплавил и изготовил украшения или уличным собакам по миске.
- Что бы ещё раз ааааааааа ааааааа. - в очередной схватке омега орал, снова и снова сжимая простыни больничной койки. - Чтобы ещё раз я это испытывал, лучше бы трижды умер, ааааааааа. Чертов Мин Юнги, я трахну тебя твоим же членом, понял альфа? - сквозь две закрытые двери родильного отделения, были слышны рычания, шипения и дикие крики в сторону своего альфы. Омега был в ярости, готов был вырвать из своего живота малыша, которого уже успел полюбить.
Мин и семейство Чон не находили себе места, особенно первый. Ему было больно не только от того, что омега так кричит в муках. Но и от того, что чувствовал своего котика на расстоянии, всю ту боль, которую чувствовал сам омега. Чувствовал, как его малыш уже готов был родиться.
Тэхён нервничал, сильно сжимал ладонь своего мужа, что Чон уже готов был выть от боли, которую омега ему доставлял.
"Неужели мне тоже предстоит это вытерпеть. Боже, я не выдержу" - с каждым криком Чимина и сжатием своего омеги, он постоянно повторял одну и ту же мысль в голове, словно испорченная пластинка, заевшая в старом магнитофоне.
С каждым часом, который длился как вечность, никто не сдвинулся с места. Вообще никому ничего не хотелось: ни кофе, ни просто попить, и даже пописать. Все дали когда объявят самую радостную весть. Но никто не спешил выходить из-за дверей с красно мигающей табличкой "не входить". И даже стихли все звуки, омега больше не кричит, наверное родил. Но тогда почему не слышно плача малыша? Неужели все так плохо?
