Я не гей! Ой, заткнись.

༺Бонус 2 Намджины༻

Скажи кто Джину в начале его карьеры, что через пять лет он будет любить парня, который в их первую встречу снес его с лестницы и плюхнулся своей тушей сверху, не поверил бы. Потому что, ну, как можно было полюбить это нечто?

Это сейчас Джун всемирно известный рэпер, лидер KMF, первый модник на деревне, боженька эстетики и прочие признания. А тогда на него свалилось чудо с ярко-фиолетовым ирокезом. Ребенок, который всеми силами пытался привлечь к себе внимание. Это Джин был уже изо всех сил мудрым, в жизни все познал, держал в голове собственную библию с лучшими рецептами и страстно любил весь мир.

— Ой, привет, меня зовут Ким Намджун. Мы ведь подружимся? — весело произнес тогда Джун, ярко улыбаясь.

И вот в тот момент в жизни мудрого Ким Сокджина случился сбой системы. Какие там рецепты, какое там весь мир познал, когда напротив оказались немыслимые фантастические ямочки. Был ли Джин по мальчикам? Нет. Стал ли он в тот момент по мальчикам? Нет. Он стал просто по Ким Намджуну. А его ямочки превратились в личный оргазм и самое большое страдание.

А потом началась игра длиною в пять лет, которая называлась «пять ступеней принятия от Ким Сокджина».

1.Отрицание

Перестать зависать на чужой улыбке оказалось просто физически невозможно. Намджун улыбался всегда и везде, громко смеялся, искренне переживал за каждого в группе и был удивительно чутким лидером. Но Джину было проще брыкаться, фыркать на любое слово в его адрес и неустанно тыкать в то, что Джун младше него и глупее. Еще проще было заигрывать с кем-нибудь из стаффа и не замечать злобных взглядов Намджуна. Ну, пялится и ладно, пусть у него глаза вытекут. Все равно не нравится и пошел в задницу.

— Джин, не мог бы ты помочь мне с покупками? Я теряюсь в отделах, — говорит Джун.

— Нет, не могу. Отойди, не дыши, исчезни. Попроси Юнги.

— Но он занят.

— Я тоже.

— Ты лежишь на диване и пялишься в телефон.

— Намджун, для меня жизненно важно лежать и пялиться в телефон. Отстань, ты мне не нравишься.

Да, Джин вел себя как последняя скотина, но ему вообще-то двадцать два года и всякие пацаны его интересовать не должны. Не должны, но ямочками своими везде сверкают и вообще, как незаметно придушить человека кухонным полотенцем.