Горе победителям

Глава 7. Падение

«Бакардийское трудовое сопротивление»

23.03.2017

13:45 Не сдавайтесь, товарищи! (обращение Идельфины Мейрхельд к рабочим Кандарнского завода)

<...> От имени партии, главной целью которой всегда была защита интересов трудящихся, и от своего имени лично я выражаю глубокую солидарность с теми, кто боролся и борется против античеловечных, беспринципных мер, которые поборники нового капитализма представляют нам как «единственно возможный способ преодолеть кризис». Единственно возможный? Конечно же, нет! Но прочие способы справиться с упадком нашей страны кажутся им слишком пугающими — ведь для этого нужно будет поступиться частью собственных привилегий, в частности той, которая позволяет «слугам народа» полностью о народе забыть. Где они, знатоки формулы успеха и уравнения чистой прибыли, и где мы — все те, кто выражает протест против их произвола? Можно ли пренебречь нашим недовольством, как мешающей математической погрешностью?

Завод Кандарна, как и множество других предприятий в Бакардии — достояние нашей страны, ее история, ее величие, к которому мы шли так долго, которое добывали потом и кровью. Сейчас оно объявляется не имеющим никакой ценности перед лицом «закона рынка», чье верховенство утвердили негласно, но ультимативно, объявив путь Бакардии лишенным любых прочих альтернатив. Процветание и стабильность — вот что обещали нам поборники и верные служители этого закона. Каково же его истинное лицо — воочию видят сейчас рабочие Кандарна, многие из которых отдали заводу долгие десятилетия своей жизни и рассчитывали, по крайней мере, на заслуженное уважение их прав со стороны государства. Их борьба сейчас — наша борьба! Борьба всей Бакардии, что задыхается с каждым днем все сильнее в петле из формул, расчетов и уравнений, в которую нашу страну загоняют, как в прокрустово ложе. Они называют это «новым миром» — и где же, вы спросите, место, отведенное в нем человеку? Или роль погрешности, которую оставят за скобками, дабы она не влияла на полученный результат — все, что остается тем, кто не может свыкнуться с подобным порядком вещей? Готовы ли мы покорно принять на себя эту роль? Объединяя свой голос с голосами рабочих Кандарна, я отвечаю: нет! <...>

***

Бертран снял очки, протер немилосердно слезящиеся глаза. Над последней редакцией законопроекта он корпел уже третий час, но ничего не мог сделать с тем, что ощущает себя героем какого-то древнего мифа, поднимающим в гору гигантский камень лишь для того, чтобы тот в последний момент вырвался из его рук и скатился обратно, к самому подножию. Впрочем, тем же самым, как Бертран думал, занималось и все правительство — он был не первым и, скорее всего, не последним, кто столкнулся с этой безнадежной зацикленностью.