Красно-зелёное

6. Со смертью наперегонки

На месте преступления мы пробыли относительно недолго. Юсуф аль-Мирджаби записал показания сестры убитого, труп забрали, Карим сфотографировал несколько раз кровавую надпись, после чего мы вернулись в отделение.

      Купленную в Старом городе картину и сувениры я перед выездом был вынужден оставить у дежурного, чем вызвал недовольство последнего. Но, немного поворчав, тот согласился. Так что свои приобретения я получил назад по прибытию целыми и невредимыми.

- До завтра свободны, господа, - отпустил нас Юсуф аль-Мирджаби. Карим, хоть до вечера и было ещё далеко и передвигаться по городу было вполне безопасно, заскочил в маршрутку и на ней поехал в общежитие. Я же предпочёл топать пешком вместе со своими всеми вещами. Шёл я теперь более длинной дорогой и избегал заходить во дворы. Через пятнадцать минут я наконец добрался до знакомого мне обшарпанного здания и, сопровождаемый удивлёнными взглядами - как-никак я имел при себе внушительный пакет с подарками родителям и прочим родственникам и завёрнутую картину под мышкой, поднялся на свой этаж. Карима в комнате не было. Я включил ноутбук и подключился к мобильному интернету, пожалуй, единственной услуге, которая осталась относительно недорогой после военных действий. Остаток дня я провёл в размышлениях...

02.07.12

      Я встал ни свет ни заря и сразу же отправился на улицу. Никаких мыслей относительно кровавого послания убийцы у меня не было, а потому мне очень хотелось увидеться с японкой-детективом. Конечно, не факт, что она согласиться мне помогать, но мало ли...

      Пройдясь вдоль пока ещё тихой набережной, я миновал офисный комплекс, включающий в себя несколько одинаковых башен и направился в сторону Гранд отеля Триполи. Это невысокое серое сооружение, не особо блещущее архитектурными изысками со стоянкой перед ним, расположилось на улице Эль-Фатах. Раньше на месте отеля стояло другое здание, выполненное в арабском традиционном стиле и напоминающее внешне замок из сказок "Тысячи и одной ночи", но оно было снесено и на его месте построено новое.

      Я уже заворачивал за угол отеля, когда до моих ушей донёсся чей-то возмущённый вопль на английском.
- Мартин, что ты творишь?! - кричала какая-то женщина. Я обернулся на шум и обомлел: у одного из припаркованных на стоянке автомобилей стоял сконфуженный юноша с кудрявой шевелюрой, одетый в белую рубашку и белые парусиновые брюки, а чуть поодаль от него - высокая молодая женщина азиатской наружности в чёрном платье с малиновыми принтами и подобранными в тугой пучок на затылке волосами. Именно ей и принадлежал упомянутый возглас.