На три метра выше уровня неба

26

В сердце Дженни эти запретные "отношения" кажутся самой естественной и замечательной вещью. Она однажды увидела девушку и влюбилась. Это была любовь с первого взгляда. И если же есть чувство сильнее, чем любовь, то она его еще не почувствовала. Но та душевная боль, которую она испытывает сейчас, сохраняя свои эмоции под контролем, иногда может быть просто невыносимой.

Как накануне сегодня.

Она сидит совершенно неподвижно в полной тишине, боясь говорить. Лиса стоит всего в нескольких футах от неё, ее лицо бесстрастно, а взгляд кажется равнодушным.

Ведь чтобы достичь глубины, нужно сначала проплыть мелководье.

Манобан делает несколько шагов вперед и встает перед ней на колени. Рука блондинки обхватывает её руку, успокаивающе гладя большим пальцем ладонь.

— Мне очень жаль, — прошептала Лиса, поцеловав руку Дженни.

Жест блондинки заставил Ким посмотреть в её темно-синие глаза Лису.

— Я должна идти, — сказала тайка.

Когда Лиса поднялась на ноги, Дженни обвила руки вокруг талии Лисы, заперев её в своих объятиях.

— Не надо. Прошу тебя, — умоляла она, подняв глаза. — Останься, — прошептала она.

Блондинка провела подушечками пальцев по ее бровям, по ее скулам, губам. Её нежные прикосновения вызвали табун мурашек по телу Дженни. Ей было и горько, и сладко.

— Поцелуй меня, — просит Дженни. Лиса лишь молча смотрит ей в глаза. — Я. Сказала. Поцелуй. Меня, — повторила она.

Нет реакции.

Лиса, блять, поцелуй меня.

Когда она была на грани крика, блондинка опустила голову, но проигнорировала просьбу Дженни. Вместо этого, наклонившись, она падает к ней на колени, проводя дорожку поцелуев по её скулам, шее, иногда кусает её кожу, не до крови, но достаточно сильно, чтобы остался след.

Лиса доходит до мочки её уха: — Я жажду тебя... — Лиса медленно выдыхает слова ей в ухо, — каждый день...

Слова тайки заставляют её задержать дыхание. Черт! Я никогда не была такой горячей, такой мокрой и чертовски возбужденной, как сейчас.

— Ты идеальна, Дженни, — продолжала Кларк, — но я не могу, — говорит она, пряча лицо в изгибе её шеи. — Прости.