Бу Тянь Ган | Банда Тянь Ган | 步天纲

029. Душа соединилась с землей, гром был подобен силе бога.

На следующее утро Дун Чжи проснулся от будильника. Он открыл глаза и уставился в пустоту, затем как обычно поднял телефон, выключил будильник и проверил, нет ли уведомлений. Он увидел, что вчера вечером Лун Шэнь отправил ему сообщение.

[ Когда вернешься в Пекин, найди меня ]

Дун Чжи уставился на сообщение и тут же поднялся. Он не отрывал взгляда более трех секунд, а улыбка на лице становилась все шире. Он почувствовал себя счастливым и стал ворочаться в кровати, обжимаясь с одеялом.

Чувство потери прошлой ночи мгновенно исчезло. Он вскочил с постели, умылся, а затем начал делать утреннюю зарядку во дворе так же, как его вчера научил шишу. При этом он внимательно следил за своим дыханием. Когда он закончил, то сильно вспотел, но почувствовал как тело стало намного легче.

Он уже собирался завтракать, он увидел Хэ Юя, выходящего из дома.

- Ты не спал? - осторожно спросил Дун Чжи.

- А где Шишу? - Хэ Юй огляделся.

- Еще не встал, - сказал Дун Чжи и увидел, что выражение лица Хэ Юя быстро изменилось.

- В чем дело? - Он почувствовал, что что-то не так. Хэ Юй внезапно сорвался с места, и он в недоумении последовал за ним. Через некоторое время Хэ Юй достиг комнаты, открыл дверь и вошел в нее.

Здания секты Хэцзао существовали уже много лет. Все они были построены из древнего кирпича и камней, и имели покатые деревянные двери. Следы современной цивилизации были видны только на вышке, предназначенной для сигнала сотовой связи.

Хэ Юй открывал дверь, прилагая слишком много усилий, и она издала неприятный скрип. Когда Дун Чжи вошел, он увидел, что старик лежит на кровати не двигаясь. Хэ Юй закричал, его лицо побледнело, и не получалось разбудить старика.

Дун Чжи в недоумении уставился на шишу, глаза которого были закрыты, словно он мирно спал, и вдруг вспомнил, что даже не знает его имени.

На улице гремела гроза, а вслед за ней доносились звуки дождя. Ветер раздувал капли, принося с собой прохладу.

Радость от того, что Лун Шень получил ответ, улетучилась. Старик учил его рисовать талисманы прошлой ночью, и его улыбающийся вид все еще был в памяти Дун Чжи. Слезы навернулись на глаза, и вид затуманился. Он не мог сдерживаться и вскоре разрыдался.