Аспид [J.H.]

Глава 18

Конверт от Хосслера принесли ранним утром. Как он и просил, я забрала его в собой в комнату и открыла без посторонних. Внутри оказались десяток фотографий и сложенное вчетверо небольшое письмо, подписанное его именем.
Я подошла к окну, разглядывая фото и недоумевая, чьи они. На всех была одна и та же девушка с короткой, под парня, стрижкой, угольно-черными волосами и очками на пол-лица. Она выбирала в магазине одежду, пила эспрессо на террасе кофейни с вывеской на французском языке, шла по улице в сопровождении какого-то мужчины, чье лицо казалось мне знакомым. На одном из фото она широко улыбнулась, не подозревая о том, что ее снимают, и эта улыбка заставила меня выронить чайную ложку, которой я мешала свой кофе с молоком. Мои пальцы тряслись, когда я добралась до последней фотографии, запечатлевшей ее лицо крупным планом, так что было видно каждую веснушку и родинку, цвет глаз, форму бровей, натуральный оттенок ее волос, который хорошо был виден у корней, – темный блонд.
Я опустилась на пол, не в силах поверить тому, что видела. Мои глаза метнулись к дате, выбитой в левом нижнем углу каждого снимка: девятнадцатое декабря, три дня назад.
Ее не убили. Похороненная неделю назад Дикси Ричардс была живее многих живых. В мужчине, сопровождавшего ее на одном из снимков, я узнала ее отца, полицейского Джека Дамелио. Вот почему он ни слезинки не проронил на ее похоронах. Как, впрочем, и ее мать с сестрами. Они знали, что в гробу останки кого-то другого, а сама Дикси гуляет по улицам то ли Ниццы, то ли Канн, кутаясь в свой любимый красный шарф. Тот самый, который был на ней в день, когда ранили Джоша…
Я развернула письмо Хосслера и прочла его.
Дорогая Кристи.
Это копии фотографий, которые я уже послал Джошу. Сейчас он тоже смотрит на них и, надеюсь, сворачивает грандиозные планы своей мести, потому что на самом деле мстить некому. Хакери не убивали Дикси, и эти фотографии – прямое тому доказательство. Она жива и исчезла по своему собственному желанию. Отец-полицейский помог ей инсценировать убийство. Мать-француженка помогла перебраться к родственникам на юг Франции.
Дикси категорически не хотела жить под пулями, панически боялась давней вражды между Ричардсами и твоей семьей. После того случая, когда снайпер ранил Джоша и чудом не зацепил ее, она неоднократно просила Джоша бросить все и уехать с ней прочь из Ирландии. Но он отказывался оставлять семью. И отпускать ее не желал тоже. В конце концов она приняла решение исчезнуть, чего бы это ни стоило. Джош же настаивал на том, что их место – здесь, рядом с кланом, и Хакери не выживут их с собственной земли. Сам того не ведая, он не оставил ей иного выбора, как бежать. Джек Дамелио, ее отец, сумел подделать результаты экспертизы. Ему никогда не нравилось, что его дочь связалась с Ричардсами, которые добром не кончат.
Мне понадобилось время, чтобы удостовериться в том, что твой отец не виноват в исчезновении Дикси. Он всегда отрицал это, но мне важно было убедиться, что это действительно кто-то другой. Именно по этой причине я не мог прекратить работать на него. Когда ты попросила меня порвать с ним, ты поставила меня перед жестким выбором: твоя любовь или жизнь очень многих. Я не мог рассказать тебе всего раньше. А сейчас, боюсь, уже потерял твое доверие…
Впрочем, это все уже не важно. Ты там, где должна быть. И ты безумно круто смотришься среди Ричардсов. Я тоже заглянул на похороны Дикси (хотел увидеть лица ее родственников и убедиться, что они не оплакивают ее) и видел тебя там. Ты – будущая королева улья, Кристи. Джована души в тебе не чает. Твой ребенок будет первым внуком Ричардсов, и все будут без ума от него, включая его отца. Помнишь пророчество, о котором ты мне рассказывала, когда мы ехали на остров? Может быть, ему еще предстоит исполниться.
Как бы то ни было, сегодня начинается новая эпоха. Ричардсам не за что мстить. Хакери устали от войны – я знаю это наверняка. И два клана скоро свяжет ребенок, соединивший в себе кровь одного и другого. Могу поспорить, что оба явятся на крестины твоей дочери и впервые выпьют вместе. Если это хотя бы чуть-чуть похоже на твою мечту, Кристи, то я рад, что приложил к этому руку.
Будь счастлива.
                                                                     Джейден
                                      * * *
Джована настигла меня на пороге дома и взяла за руку:
– Куда ты собираешься?
– Мне нужно поговорить кое с кем, – ответила я.
Она не стала задавать никаких вопросов, чем расположила меня к себе еще сильнее.
– Возьми машину с шофером. Он же позаботится о твоей безопасности.
– Не стоит.
– Кристи, не заставляй меня умолять. Мне все равно, куда ты едешь, но отпустить тебя одну я не могу.
– Хорошо, – сдалась я. – Я возьму машину.
– Ты уже в курсе последних новостей о Дикси? – спросила Джована, и этот вопрос снова заставил меня остановиться.
– Да, – кивнула я. – И вы?
– Я получила письмо от твоего бывшего парня, Джейдена Хосслера, с которым ты жила на острове. С просьбой позаботиться о тебе. И фотографии Дикси были там тоже. Что сказать… Надеюсь, Джош сможет это пережить.
На словах «от твоего бывшего парня» мне пришлось сжать зубы, чтобы не разреветься.
– Надеюсь, Джош справится, – сказала я Джоване и вышла за порог.
Дорога до квартиры Хосслера заняла добрых полчаса, и все это время я отчаянно пыталась не плакать. От того, что Хосслер, объяснившись в письме, тут же попрощался со мной, не дав мне оправдаться. Словно моего мнения не существовало, словно он давно все решил и разговаривать больше не о чем. От того, как быстро он сосватал мне Джошем и как молниеносно намеревался исчезнуть из моей жизни.
Я злилась, нервничала, пыталась сложить в голове впечатляющую речь, но слова словно разбегались от меня. Когда машина остановилась на углу Графтон-стрит, где жил Хосслер, мне пришлось попросить шофера помочь мне дойти до дверей подъезда, потому что ноги меня не держали. Держась за стены, я поднялась на последний этаж и позвонила.
Хосслер открыл дверь только после пятого звонка. На нем был черный халат – тот самый, который он попросил отправить ему из загородного дома, волосы были влажными, в руке – полупустая бутылка вина. Очевидно, пытался отойти после все той титанической работы по поиску Дикси, которую не смог сделать больше никто. Отсутствующее выражение лица и тени под глазами подтверждали мою догадку: он вымотался.
– Нам нужно поговорить, – сказала я.
Он шагнул в сторону, пропуская меня внутрь. Я вошла, и меня оглушила ностальгия. В последний раз, когда я была здесь, я едва могла ходить без костылей. Зато мое сердце было куда целее…
– Я получила твое письмо, и… и у меня нет слов, – сказала я, обводя взглядом пространство гостиной. Здесь ничего не изменилось. Ну не считая пары чемоданов на полу, которые он уже начал набивать вещами.
– Я знал, что оно тебе понравится.
– Вообще-то, оно привело меня в ярость.
– Да ладно, – усмехнулся он, захлопывая входную дверь. – По какой такой причине?
– Ты решил все за меня. Сосватал меня Джошу и даже не поинтересовался моим мнением.
– Что мне оставалось? – спросил он.
– Я не с Джошем. Джована пригласила меня пожить у нее, пока разборки между семьями не утихнут. Но я не с ним, и вместе мы никогда не будем.
– Это вопрос времени, Кристи, – пожал плечами Хосслер.
– С чего вдруг такая уверенность?
– Ты свободна, он свободен, и у вас будет ребенок. Уверен на сто процентов, что он не кинется возвращаться к Дикси. Не простит ей всего, что она сделала. Так что у тебя все шансы. Могу только пожелать удачи.
– Что ж, тогда тебе удачи с Нессой, – ответила я, чувствуя, как кровь приливает к лицу. – Она такая красивая, умная и сексуальная. Просто создана для тебя.
– Точно так же, как и ты для Джоша. Бесстрашная, прямолинейная, не терпящая двойных игр и лицемерия, Кристи Хакер, которая станет родоначальницей целой новой династии, примирит врагов и избавит город от столетней вражды. Ох и ах, – парировал он мрачно.
– Ничего, – сказала я, ослепительно улыбаясь. – Вы с Нессой тоже можете положить начало восхитительной династии детективов. С идеальным чутьем и стальной выдержкой, которые будут жертвовать собственными интересами во имя великих целей. Нет, это не мои потомки спасут города от убийств и вражды. Это будут потомки несравненного Джейдена Хосслера.
– Очень смешно, – фыркнул он, положив руки на барную стойку и пожирая меня пристальным взглядом.
– А знаешь, что еще смешнее? То, что мы оба в итоге будем несчастны. Свяжем себя с людьми, которые нам не нужны и которых мы послали бы подальше, лишь бы вернуться на наш остров хотя бы на одну ночь.
Хосслер усмехнулся и сделал глоток из бутылки. Потом грохнул ею об стол и сказал сквозь сжатые зубы:
– Не я, а ты прекратила наши отношения, Кристи. И не я, а ты кинулась к своему бывшему, стоило нам повздорить.
– Повздорить?! Нет, мы расстались, и мне было страшно! Я осталась одна на пороге войны! И кинулась я не к бывшему, а к Джоване, которая переживала о судьбе моего ребенка и протянула мне руку.
– О, думаю, Джош тоже с радостью протянет тебе руку. Ваши жаркие объятия на кладбище смотрелись просто… кино отдыхает.
– Так вот в чем дело?! – воскликнула я. – Ему просто-напросто нужна была опора. Иначе он рухнул бы. Не каждый день хоронишь жену. Но это не значит, что у меня с ним что-то есть или будет.
– Ну конечно, Кристи, – саркастично бросил мне Хосслер.
– Ну конечно что? – разъярилась я. – Ах, знаю! Ты уже вообразил, как я отсасываю ему в темных коридорах дома Ричардсов, под картиной Босха, изображающей ад, прямо после похоронного банкета, даже не успев снять траурную одежду!
– Хватит, – отрезал Хосслер, резко выдыхая.
– Хватит что? Тебя злит мысль о том, что я могла бы отсосать Джошу? Думаю, он был бы рад, так как его жена как раз давно не отса…
– Тебе очень хочется вывести меня из себя, не так ли? – Он подошел ко мне ближе и уперся ладонью в стену над моей головой. – Не стоит.
– Боюсь, это единственный способ заставить тебя говорить то, что ты думаешь, и делать то, что ты на самом деле хочешь! Меня тошнит от твоего железного самообладания. Иногда я думаю, живой ли ты вообще? Есть ли плоть под этой пуленепробиваемой оболочкой. – И я постучала пальцем по его груди.
Он перехватил мою руку и сжал запястье до боли.
– Мое самообладание гораздо хуже, чем ты можешь представить, – проговорил он.
– Да неужели? – продолжила я. – А по-моему, под этой кожей только тугоплавкий металл, идеальные алгоритмы принятия решений и никаких ошибок. Джейден Хосслер откажется от любимой женщины, если придется выбирать между ней и спасением целого клана. Он наступит себе на горло и будет терпеть омерзительного Джо Хакера, если это поможет ему остановить войну. Он просчитает все мои шансы с Джошем и будет представлять, как тот трахает меня так и этак, вместо того чтобы…
– Твою мать, Кристи! – прорычал он.
– … делать это самому!
Он прижал меня к стене, сжал мои предплечья, и хрипло проговорил, касаясь горячими губами моего уха:
– Боже, знала бы ты только, что я хочу сделать с тобой. Как страшно я хочу отплатить тебе за то, что ты сбежала к Ричардсу. За то, что не дала мне времени разрешить все. За то, что позволила ему тискать тебя на кладбище. За все мои бессонные ночи, за все мои похеренные нервы. Знала бы ты только, что я мог бы сделать с тобой, если бы не боялся за ребенка… Ей-богу, ты бы умоляла меня остановиться. Ты бы извинялась за свои ошибки так старательно, как никто и никогда…
– Ну так сделай это, – ответила я, дурея от его близости, ярости и этого признания. – Отплати мне, и дело с концом. Я заставила тебя страдать и, боюсь, сделаю это еще не раз. Еще лет пятьдесят, а то и больше, я буду главным источником твоей головной боли, милый. Тебе осталось только решить, в какой форме ты бы хотел принимать мои извинения…
Он стоял, упершись рукой в стену за моей спиной и глядел на меня с немой злостью. И мне казалось, что сейчас он отступит и скажет проваливать. Из его жизни, из его квартиры, из его сердца. И что примирительный секс – это слишком примитивный способ решения проблем…
– Хорошая попытка, но это не сработает, Кристи, – отшил меня он, словно прочитав мои мысли. Но его глаза продолжали блуждать по мне, раздевая и пожирая; он тосковал по мне – и это придало мне смелости…
– Не сработает что? – переспросила я, нахально улыбаясь. – Мои извинения? Или твой член?
Беззвучное ругательство слетело с его губ, и по его опасному прищуру стало ясно, что на этот раз мне таки удалось вывести его из себя. Его губы накрыли мои с пугающей решимостью. Он принялся целовать меня так, как на том поле, где я отказалась садиться в его машину: словно с ума сошел от злости. Его руки метались по моему телу, и тоска по мне угадывалась в каждом движении. Он расстегнул мою тонкую рубашку и бросил ее на пол. Следом отправился лифчик, обнажая мою грудь с налившимися от возбуждения сосками.
Я опустилась перед ним на колени, развязала пояс его халата и коснулась его тела – там, где с сопротивлением было хуже всего. Неторопливо, словно обращаясь с заряженным оружием, принялась ласкать его. Голова шла кругом, электричество гуляло по венам. У его горячей кожи был вкус яблока – того самого, которым прельстилась Ева. Вкус порока, земной жизни, грехопадения…
Хосслер смотрел на меня затуманенными глазами, схватившись за стену, чтобы не потерять равновесие. Его дыхание сбилось, губы приоткрылись, все тело напряглось, как перед прыжком в бездну; но прекрасней всего были его глаза – дикие и безумные; они словно принадлежали зверю, что глядит из леса, охваченного огнем…
Говорят, язык до добра не доведет. Ложь. Он может довести до самого рая…
Хосслер поднял меня с колен, подхватил на руки и перенес в свою постель. Мои извинения были приняты. Теперь он собирался принести мне свои.
                                  * * *
Мы лежали в постели и оба не до конца понимали, что только что между нами произошло. То ли примирение, то ли очередная ошибка, то ли просто ничего не значащий секс.
Звонок в дверь мы оба услышали только тогда, когда кровь перестала пульсировать в ушах. Даже не знаю, как долго звонили в дверь, пару секунд или больше.
– Открой, я пока схожу приведу себя в порядок, – сказала я, нехотя высвобождаясь из его объятий.
– Ты уже в порядке, – хрипло ответил Хосслер, блуждая одурманенными глазами по моему лицу и водя пальцем по моим губам. Потом поцеловал меня, поднялся с кровати и, затянув пояс халата, пошел открывать.
Я была на полпути к ванной комнате, когда он распахнул дверь…
– Извини, что опоздала. Не могла выбрать вино. Я знаю, что ты любишь белое, но хорошего белого не было. Не пить же что попало в день, когда ты наконец снова пригласил меня к себе.
Мои ноги приросли к полу. Потом я развернулась – медленно, как ржавая мельница, сто лет простоявшая без работы на заброшенном поле. За окаменевшей от напряжения спиной Хосслера виднелись темные шелковистые волосы детектива Несси и ее растерянное лицо.
– Мы можем поговорить? – спросил у нее Хосслер, выходя к ней на лестничную площадку.
Я минуту стояла посреди комнаты, не в состоянии сдвинуться с места. Потом медленно, как зомби, оделась, взяла свое пальто со спинки стула и сумочку. Нерешительно, на ватных ногах пошла следом, открыла дверь и тоже вышла на лестничную площадку.
Несса перевела на меня пристальный недоумевающий взгляд. Я еще никогда не видела ее так близко. Она была миниатюрной и очень красивой. Нежный овал лица, огромные глаза и губы с идеально наложенной помадой. Завитые каштановые волосы, платье персикового цвета и белая кожаная куртка, переброшенная через локоть. Я никогда не видела ее в платье тоже. Обычно она носила деловые костюмы.
– Привет, Несса, – сказала я ей.
– Привет, Кристи, – ответила она, переводя взгляд с меня на Хосслера.
– Я пойду, а вы спокойно поговорите, – сказала я, кутаясь в пальто, и зашагала по ступенькам вниз, не оглядываясь.
Смотреть на Нессу, которая пришла к нему на свидание с бутылкой вина, завитыми кудрями и полными надежды глазами, было выше моих сил. Я могла бы сейчас сразиться с драконом, набить морду отцу или вступить в схватку с самим Сатаной, но смотреть на Нессу Барретт у меня не было никаких. Гребаных. Сил.
– Кристи! Стой! – Я услышала позади шаги, оглянулась и увидела, что Хосслер спускается за мной следом. Но одного моего взгляда хватило, чтобы он остановился на месте как вкопанный. Словно я не посмотрела на него, а окатила ледяной водой.
– Я не буду говорить с тобой, Джейден, пока ты не поговоришь с ней.
– Ты можешь просто остаться? – повторил он.
– Может, еще вино вам разлить по бокалам? – нервно рассмеялась я. – Не смей идти за мной.
И он повиновался, глядя на меня с бессильной тоской.
Я вышла из подъезда и остановилась на пороге, ослепленная ярким солнечным светом. Прижалась спиной к стене, чтобы не потерять равновесие. Я все еще чувствовала аромат его одеколона – должно быть, остался на моем лице, когда я целовала его шею; помнила его затуманенные глаза и властные руки; и вкус его кожи все еще ощущался на языке. Но я больше не чувствовала себя окрыленной, как всего четверть часа назад. Скорее просто той, кем воспользовались.
Я заметила вдалеке, на другой стороне дороги, внедорожник, похожий на отцовский, и чуть ли не бегом направилась к машине Джованы. Она стояла там же, где я ее и оставила. Я домчала до нее и без сил забралась в салон, как раненый зверь заползает в свое логово.
Хосслер позвонит. Он позвал Нессу, потому что пришел в ярость, увидев меня на кладбище рядом с Джошем, но после моих объяснений он отправит ее домой. Она не нужна ему, ему нужна я.
Боже, я знаю, что давно не говорила с Тобой, но если не поговорю сегодня, то сойду с ума. Пусть Несса выйдет от него сейчас же и уедет домой! Пусть он отправит ее прочь и тут же позвонит мне! Пусть он скажет мне, чтобы я срочно собирала вещи и ехала к нему, а не то он рассвирепеет и накажет меня снова.
Меня одолевало сильнейшее желание остаться в машине и убедиться своими глазами, что Несса выйдет от Хосслера и уедет. Но я взяла себя в руки, переборола себя, сломала себя и попросила шофера везти меня обратно в дом Джованы. Я не буду шпионить за ними, я выше этого: выше истерик, психопатии, слежки, ревности и подглядывания из кустов. Я – Кристи Хакер, я знаю себе цену, и эта цена высока.
Машина тронулась. Я вытащила из сумочки зеркало и влажные салфетки. Видок у меня был тот еще. Спутанные волосы, припухший рот, глаза с размазавшейся тушью. В сравнении с Нессой – просто карикатура.
Мой телефон завибрировал, я схватила его и поднесла к глазам. Звонил Джош. Я ответила, пытаясь подчинить себе сбитое дыхание и унять внутри страшную боль.
– Где ты? – спросил он. – Джована волнуется. Все в порядке?
– У меня были дела. Еду обратно. А ты как?
– Хочу поговорить с тобой, когда ты вернешься.
– О чем?
– О тебе, обо мне и о нашем ребенке.
– Ладно, – ответила я после паузы, пытаясь отдышаться и прикрывая глаза ладонью. Пока я была у Хосслера, я словно совсем забыла о своей беременности, о нашей дочери. Я ни разу не подумала о ней, а Джош взял и напомнил, что помимо Хосслера и моих чувств к нему есть и другие важные вещи и важные люди.
– Жду тебя, – ответил он.
Я сжала в руках телефон, беспомощно глядя на экран. С момента появления Несси на пороге квартиры Хосслера прошло уже двадцать три минуты, а звонка все не было. Я аккуратно накрасила губы, расчесала волосы и выпрямила спину. Ничего, отсутствие звонка тоже будет ответом.
Машина въехала на территорию поместья Ричардсов и остановилась у парадного. На крыльце уже стояла Джована, кутаясь в черный кашемировый кардиган.
Я вышла из машины, захлопнула дверь и пошла к ней навстречу. Меня пошатывало на ветру, ноги едва держали, и она заметила это. Ее идеальные брови сошлись на переносице.
– Мои люди доложили мне, что машина твоего отца была в том же районе города, где сегодня была ты. Я испугалась. – Джована положила мне руки на плечи и заглянула в глаза. – Все хорошо?
– Да, – солгала я, глядя в пол.
Моя рука продолжала лежать в кармане на телефоне, словно опасаясь пропустить звонок.
Но звонка все не было.
                             * * *
– Скажи что-нибудь, – попросил Джош.
Он только что закончил очень длинный и откровенный монолог о том, что до сих пор не может прийти в себя после новостей о Дикси. Что ему нужно время – перепроверить эту информацию, – но если она действительно инсценировала свое убийство, то она для него больше не существует. Зато он хочет, чтобы я разрешила ему быть рядом, заботиться обо мне и вместе растить нашу дочь. Что в ту ночь, когда он позволил моему отцу забрать меня, он не осознавал, что тот способен сделать со мной что-то ужасное. Джош повторил это несколько раз, словно пытаясь достучаться до меня. Он просил поверить ему. Клялся, что не отдал бы меня, если бы был способен трезво мыслить, но исчезновение Дикси тогда превратило его в зомби, который мог думать только о поиске виноватых и мести. Потом он снова извинился и сжал мою руку. Ту самую, которая ублажала Хосслера примерно три часа назад. Я вытащила ладонь из его руки, испытывая ужасное отвращение к себе самой.
– Скажи что-нибудь, – повторил он. – Прошу тебя.
– Я верю тебе, – сказала я. – Верю, что ты не был способен мыслить ясно. Так случается со всеми нами, особенно когда мы… теряем тех, кого любим. Я знаю, каково это…
– Ты позволишь мне быть рядом с тобой и ребенком?
Я не выдержала. Уронила голову и расплакалась. Джош не понял, что на меня нашло или что он сказал не так. Сел рядом и прижал меня к груди.
– Все позади, Кристи… Теперь все будет хорошо, – пробормотал он, не зная, как меня еще утешить.
Я рыдала так сильно, что он забеспокоился и вызвал врача. Врач настоял на приеме успокоительного и пробыл со мной до самой ночи. Звонка от Хосслера в тот день я так и не дождалась.