Он ведьма

Глава 23. Встреча Велеса Мороза

Машка уехала на такси во втором часу ночи. Даня продолжал глазеть на меня до трёх ночи, как раз к тому времени, когда мы легли спать. С утра он тоже глазел исподтишка. Проснулись мы в назначенное время. Вот только от второй бессонной ночи мои глаза не хотели разлипаться.

– Неужели так плохо, – я потёр глаз, и тот, наконец-то, раскрылся.

– Нет! – тут же ответил Даня. – Наоборот, тебе идёт.

Я улыбнулся и промурлыкал:

– Ну ладно.

Мы быстро умылись, переоделись и спустились на кухню. Бабушка Марья не заметила изменений. Она промелькнула перед моим носом, чмокнула в макушку и убежала на работу. Наконец, за триста лет своего существования она нашла дело по призванию. Бабушка Ольга ещё спала, а вот мама готовила завтрак. Мы с Даней сели за стол. Мама подошла к столу и выложила по тарелкам яичницу, поставила сковороду на плиту, обернулась и уже только потом заметила изменения в моей внешности. Она долго на меня смотрела, а затем сказала.

– Ну, слушай, хорошо.

Это была единственная реплика, перед тем как уйти на работу. Учитывая, что её профессия прямо обязывает выглядеть хорошо, могу сказать, что у Машки отличный вкус.

Теперь оставалось одно. Му-ха-ха-ха!

Когда мы с Даней шли в школу, я впервые за свою жизнь, надеялся, что историк обязательно придёт. За всё время преподавания, он ни разу не отменял урок, не брал больничный и был в классе ровно по часам, но никто не снимал со счетов вероятность форс-мажора.

Однако историк ворвался в классе ровно через минуту после звонка, хлопнул журналом и начал перечислять нас по списку. Опустим тот момент, как на меня пялились одноклассники перед уроком, и как продолжал пялиться Матвей сейчас. Историк пока ничего не заметил, потому что с его ракурса я выглядел совершенно обычно.

– Так-так, домашнее задание, – проговорил мужчина. Он всегда использовал мерзкий тон голоса, когда вызывал кого–то к доске. Но сейчас его тон был самым мерзким. Значит, к доске пойду я. – Костров! – Ну, кто бы сомневался. – Вперёд, расскажите нам о Средневековой Франции.

Я встал, вышел к доске, повернулся к классу лицом и открыл рот. В это время историк перекинул ногу на ногу, поставил локоть на стол, повернулся на стуле в пол-оборота и, наконец, посмотрел на меня.