Desiderium Intimum

Глава 52. Между правдой и ложью

The world was on fire and no one could save me but you

It's strange what desire will make foolish people do

I never dreamed that I'd meet somebody like you

And I never dreamed that I'd lose somebody like you*

В погружённых в полумрак комнатах было тихо. Тишина такого рода позволяет расслышать даже малейший шорох. Тишина такого рода заставляет вас всматриваться в тени и ждать... когда же она будет нарушена? Когда прозвучит... БУМ?

Но тишина всё длилась и длилась. Ничто её не прерывало. И только в укрытой за книжными стеллажами лаборатории, на уставленном разнокалиберными флаконами, фиалами и ретортами столе в черном котле кипела жидкость. Описать её цвет весьма непросто. Может, чёрный, может очень глубокий оттенок тёмно-зелёного, в котором время от времени проглядывали включения гораздо более светлой флуоресцентной зелени. На поверхности то и дело появлялись полупрозрачные блестящие пузыри. Однако это происходило всё реже. Над котлом склонилась закутанная в чёрное высокая фигура. Скрытое завесой тёмных прядей лицо было совершенно неподвижно — словно вырезанное из камня. Глаза внимательно следили за процессами, происходящими на поверхности зелья, а вооружённая палочкой рука регулировала силу пламени под котлом. Длинные бледные пальцы сжимали древко слишком крепко.

Вдруг в самом центре котла появился и стал увеличиваться особенно большой тёмно-зелёный пузырь, который всплыл из глубин как выныривает из океана кит. Он всё рос и рос, постепенно накрывая собою всю поверхность, растягиваясь всё больше и больше, а потом, наконец, задрожал и... лопнул.

Северус шевельнул палочкой, и огонь под котлом погас. Зелье застыло, темнея, хотя в глубине всё ещё кружили флуоресцентные струи.

Тишина вернулась. Теперь её не нарушало даже дыхание мага, устремившего взгляд в стену. Его брови сошлись над переносицей, губы сжались. Похоже, он целиком погрузился в глубокие размышления, и казалось, мысли его блуждали далеко, так как он стоял неподвижно не менее четверти часа и за всё это время на его лице не дрогнул ни один мускул. Черные радужки смотрели в пустоту — объект их внимания был умозрительным.

Наконец маг пошевелился, словно очнувшись от глубокого сна, и вновь посмотрел на зелье. Глаза его прищурились, и могло показаться, что он разглядывает содержимое котла с определённой долей злости. Затем он медленно сунул руку в карман мантии и вынул черный блестящий фиал. Взяв со стола небольшой черпак, он погрузил его в жидкость, наполнил ёмкость и тщательно её закупорил. Некоторое время маг держал зелье в ладони, разглядывая его с нечитаемым выражением лица, а потом крепко сжал блестящее стекло фиала и молниеносным движением спрятал его в складках своей мантии. Развернувшись, он подошёл к одной из стен, которая вдруг отодвинулась под его прикосновением, и вышел. Стена медленно вернулась на место, и в небольшой гостиной снова повисла тишина.