My Angel

Часть 16

По подсчётам ангела, в замкнутом пространстве прошла целая жизнь. Плечи крупно вздрагивали, а слезы непрекращаясь лились из глаз. Ликс, сидя в углу громко выдохнул, и закрыв глаза, представил как Хёнджин встречает своего истинного, как он радуется, как его сердце радостно стучит, стучит по новому, с любовью ...

Распахнув глаза, он встаёт с пола и издает душераздирающий крик, схватившись за голову. После, ангел обессиленно опускается на холодный пол и безостановочно рыдает, сжимая волосы в кулаках. Каждую секунду он слышит зов своего любимого и ничего сделать не может.

Под воздействием эмоций, новые крылья отрасли ярко красного цвета, обозначающего цвет Иуды. Останься он на небесах, его бы заклеймили на всю жизнь, пока душа не очистится от греховных мыслей.

Дверь снова скрипнула. Феликс не обращая на это внимания, продолжил лежать на холодном полу, заходясь в горестных всхлипах.

- Феликс... - рука папы ложится на голову сыну и тот открывая опухшие от слёз глаза, безразлично смотрит на родителя. - Я наверное, совершу самый большой грех в своей жизни, но я помогу тебе.

Ангелок тут же встрепенулся и поднялся на руках. Расправляя помятые крылья, и не дыша, он усаживается рядом с папой, сжимая его руку с своих.

- Папа? - надежда сверкнула в заплаканных глазах сына, а Серафим жалобно поджал губы, смотря на красные, словно кровь, крылья сына. Понимая, что ему не выжить тут.

- Я отправлю тебя на землю. Наделю запахом. Ты будешь обычным, смертным омегой. Но ... дорога на небеса для тебя будет закрыта - навсегда! Ты лишишься крыльев, что давали тебе свободу. Ты будешь чувствовать боль, как физическую, так и эмоциональную. И я даже не скажу что из этого больнее. Ты будешь страдать при течке и чудовищных болях при родах. Ты станешь человеком. На земле все строится на презренном металле, именуемый - деньгами, и ты будешь делать всё, чтобы заполучить их. Это то, единственное, что я могу сделать для тебя, сынок, но в твоём случае - это шанс остаться в живых. Я всегда буду в твоём сердце. Я буду слышать тебя, приходить во снах и оберегать.

- Спасибо, папа! - Феликс бросился в объятия к омеге. - Мне нужно поторопиться, пока истинный Хёнджина, не нашёл его!

- Не думай об этом. Если он любит тебя также как и ты его, то даже истинный не помешает вам. - вселяет в сына надежду, родитель.

Усыпляя бдительность страж, Серафим нарушая все правила небесной иерархии, провожает сына к воротам.

- Поторопись, Феликс! Сейчас твоему человеку, как никогда, нужен ангелы-хранитель! - он разворачивает его к открытым воротам и шепчет на ухо, - Потерпи ещё немного, малыш. - одним резким движением он обрывает крылья ангелу на корню.

Феликс накрывает ладонью рот, что выплескивает приглушённый вскрик и от боли оседает на одно колено.

Поднимая сына за руки, Серафим крепко обнимает его, прощаясь.

- Я люблю тебя, сынок. Надеюсь ты будешь там счастлив. - договаривает высший, и сбрасывает ребёнка за ворота, умирая внутри от переживаний за своё дитя.

Перемещение ангела на землю, оказывается не таким как всегда. Без крыльев было трудно удержать равновесие, а чем ниже он опускался, тем холоднее становился воздух.

Приземление, также, было не совсем удачным.

Падший ангел жёстко упал на бетонное покрытие и первое что он почувствовал, это тупая боль в лодыжке, что пробежалась иголками по всей ноге. Ликс болезненно сморщился от нового, не очень приятного чувства, а когда поднял голову, ему стало в сотню раз больнее. Настоящее, живое сердце, больно сжалось, и омега отметил что эмоциональная боль, всё же сильнее.

Его альфа стоял спиной к нему и раскинув руки в стороны, собирался спрыгнуть вниз. Осознав, что ни крыльев, ни способностей, у него больше нет, что теперь он такой же человек, как и Хёнджин, ангел понял, что спасти любимого ему больше не удастся, и тот что есть сил, сиплым голосом кричит:

- Хёнджин, не делай этого! Я больше не смогу тебя спасти!