Я чувствовала, как мои внутренние органы будто сокращаются в размерах. Обжигающее чувство, чудесная боль и ясная уверенность в том, что я нашла нужного человека, с которым действительно буду счастлива. Я всегда мечтала влюбиться, может быть даже «с первого взгляда». Я, конечно, понимала, что ошеломляющая влюбленность не гарантирует ни взаимной верности, ни счастья, ни долговечности.
Когда я только-только начала привыкать к Глебу Остаповичу, я сразу поняла: этот мужчина — мой личный идеал, ведь почти молниеносно появилась уверенность в том, что именно с этим человеком будет с ч а с т ь е.
Меня захватило целиком, и я сама не поняла, как же так неожиданно это произошло. Я просто не отдавала себе отчёта в том, что случилось. Мое сознание сфокусировалось на мыслях о карих глазах и тёмных кудрявых волосах, которые, наверняка, на ощупь были приятнее любого шёлка. Я осознавала, что что-то управляет нами, нашими дружескими отношениями. Пару раз кто-то из одноклассников назвал нас двоих двумя разными стихиями, которые встретились словно по планам Судьбы.
Иногда я поражалась сама себе, ведь такие ощущения, как сейчас, я могу испытать всего за долю секунды, даже если Глеб Остапович нечаянно заденет меня плечом, пытаясь пройти в школьном коридоре. И вот, стоит ради интереса представить тот букет эмоций, которые испытываю я, пока преподаватель что-то обсуждает по телефону, почти невесомо держа мои длинные пальцы в своей тёплой ладони. Да, я действительно не побоялась и рассказала своему учителю о страхе перелётов.
Я ожидала, что Глеб Остапович рассмеётся в лицо, утверждая, что я — трусишка, но тот лишь с каким-то непонятным теплом посмотрел в зеленые глаза, после тихо уверяя, что весь полёт будет рядом.
— Есь, — аккуратно позвал Викторов, закончив разговор по телефону. Он чуть увереннее перехватил мою руку, сжимая. — Я попробую договориться с человеком, — мужчина говорил медленно, стараясь не спугнуть и не вызвать у меня страх раньше времени, — думаю, мне уступят место.
Глаза мои расширились от услышанного, а на плечи будто опустились чьи-то тяжелые руки, с силой надавливая и заставляя ноги стать будто ватными. Невидимые шторы опустились на глаза, и я содрогнулась, представляя, как буду сидеть несколько часов подряд в самолёте, полётов на котором я боюсь до потери пульса, а рядом будет ютиться какой-нибудь старик, то и дело бросающий на меня косые взгляды.
