— В смысле, блять, пропала? — опешил Викторов, поворачиваясь и направляясь в сторону, очевидно, своего дома.
— Сереж, ты почему за ней не смотрел, придурок? — возмущался мужчина, стремительно отдаляясь от ребят, некоторые из которых до сих пор не могли понять, что произошло.
Я стояла в ступоре, не понимая, что следует сейчас делать. Я хотела помочь, но я не была точно уверена, что моя помощь будет принята и, вообще, пригодится. Двое всё-таки взрослых мужчин и сами смогут справиться с этой проблемой, возникающей, возможно, не в первый раз. Хотя, как я знала, в таких ситуациях помощь нужна ото всех, ведь чем больше людей, тем быстрее продвигаются поиски.
Я понимала, что примерно чувствует на данный момент преподаватель, и от этого познания хотелось сгрести мужчину в крепкие объятья, тихо нашептывая, что все обязательно будет хорошо.
Былой настрой, полученный при разговоре с преподавателем математики, резко улетучился. Я мысленно взвешивала все «за» и «против», решая, стоит ли предлагать Глебу Остаповичу свою помощь. Маши рядом, как назло, не было, поэтому спросить совета мне было не у кого.
— Вот тебе и поход, падла, — пробормотала я, сплевывая скопившуюся во рту слюну.
Наплевав на все свои внутренние споры и разногласия, я, отыскав Феню, который отошёл куда-то в сторону для того, чтобы пожевать свежую траву, села на коня и направился в сторону, куда несколько минут назад убежал директор.
Я остановила лошадь перед воротами у двухэтажного дома, который расположился на небольшой поляне, где цвело огромное количество полевых цветов. Мужчина, который в будние дни являлся моим репетитором, что-то нервно объяснял по телефону, расхаживая по местности туда-сюда. Глеба Остаповича нигде не было видно, поэтому я смело предположила, что тот уже отправился на поиски своей горячо любимой дочери. Как только я развернула Феникса и собрался скакать обратно, из дома выбежал запыхавшийся Викторов.
Мужчина не мог нормально стоять на ногах и идти: его шатало из стороны в сторону, а при ходьбе он спотыкался о собственные ноги. На некогда жизнерадостного директора было больно смотреть, уж слишком вымотало его за последние двадцать минут.
— Глеб Остапович! — позвала я, когда мужчина рванул в сторону леса. — Разрешите мне вам помочь, — добавила я, нагоняя Викторова. Мужчина лишь махнул рукой, мол: «Отъебись», но я стояла на своём. Обогнав Глеба Остаповича, я преградила ему путь, настаивая со своей помощью.
