Скрышепад

Глава 44. Тошнотворное безумие

Где в глазах моих свет мой нефритовый?
АИГЕЛ — «Свет».

Юна ехала с мамой на магнитно-резонансную томографию: это было оговорено ещё в день назначения, да и у Феликса была назначена важная лабораторная, от которой зависел семестр. Она не хотела никого отвлекать, просто написала друзьям в общий чат, что совсем скоро узнает причины головных болей, и те порадовались за неё. Шин прочитала многое о процедуре, которую ей надо будет перенести, и даже не нервничала — что уж поделать, сама попросила, чтобы ей это назначили.

— Ничего не обнаружат, я в этом уверена, — произнесла мама и сжала руку Юны. — Я с тобой. Папа с тобой. Феликс с тобой.

— И Рюджин-онни с нами, — практически шёпотом сказала Шин-младшая и немного горько улыбнулась. Они с родителями редко говорили такое, пытались своеобразно вычеркнуть из жизни Рюджин, но о ней напоминало всё — и поддерживаемый блонд Юны, и фотографии, и воспоминания. Из головы ничего не сотрёшь, особенно когда трепетно всё хранишь, и мать с отцом который раз пытались убить в себе слёзы — ими не поможешь, ничего не сделаешь.

— Да. И Рюджин с нами, — проговорила с придыханием мама.

Когда такси остановилось возле больницы, Юна, будто боясь, схватилась за материнскую руку, прижимаясь к ней всем корпусом, а потом прильнула к плечу, ища ласки и защиты. Она сегодня ляжет и будет обследоваться, услышит диагноз и начнёт лечение. Даже Черён, максимально в ней не заинтересованная и тусующаяся с ними только тогда, когда Йеджи рядом, говорила, что она сделала правильный выбор. Они даже тогда обнялись, что было весьма странно, а потом Черён шёпотом, будто скрываясь, спросила:

— Слушай, у тебя какой-то странный живот... очень круглый...

— Я немного потолстела, всё хорошо, — нервозно сказала Юна и прервала объятия. — Просто появилась привычка многое заедать, я держусь изо всех сил и не могу перестать...

Юна вспомнила об этом моменте, когда шла по коридорам больницы в сопровождении мамы и медсестры. Ей не нравилось здесь: всё слишком белое, безликое, стерильное, эта больница выглядела как стереотип из сериала, только Юна была далеко не главной героиней, которая траурно шла к собственному возлюбленному, красиво отдыхающему в палате, а очередной пациенткой. Ей запретили завтракать, пускай очень хотелось — как пошутил Феликс «в желудке открылась дыра», но до смеха не было, потому что показания для МРТ пускай и были несерьёзными, но Юна боялась, что там обнаружат что-то не то. Опухоль. Злокачественную.