Глава 2

49 30 3
                                    

Проснувшись утром, я понял, что ночной кошмар был настолько скверный и реальный, что я совсем позабыл о конце света. Вскочив с кровати и поправив подушки Солнца, я побежал искать шкатулку, врученную мне библиотекарем. К моему облегчению, она все еще была открыта.

Я все еще не описал эту диковинку. Имея размеры небольшие, шкатулка не представляла собой чего-то запоминающегося. Не зная ее возраста, можно было подумать, что она нова: до блеска натертое серебро отбрасывало болезненные блики прямо мне в глаза, не давая как следует рассмотреть узоры, покрывающие ее поверхность. Удивляло присутствие семи хлипких на вид замочков, для какой-то цели помещенный рядком друг за другом. На вид ларец был гладким и воздушным, но его выступы царапали пальцы, а слишком великий для нее вес оттягивал ремешки моей сумки так сильно, что после недолгой прогулки у меня все еще болело плечо, обоженное розовым следом кожаной лямки.

Для меня было важно, что шкатулка оставалась распахнутой настежь. Во время одной из прошлых встреч, старик сам показал мне, что самостоятельно запереть ее невозможно, сколько сил не приложи - изящная крышечка не даст себя сдвинуть. Закрыться она может только самостоятельно, в назначенный час. Точнее, в полдень сегодняшнего дня.

Внутри нее ничего не было. Возможно, ее стенки скрывали некий орнамент, но нечто, похожее на плесень облепило внутреннюю часть шкатулки, отбивая у меня всякое желание узнать, что скрывалось под мхом. Если быть честным, меня это и не интересовало. Я знал,  то вещь у меня в руках неописуемо ценна, и с удовольствием предвкушал, как ее сломаю. Наверное, я преувеличиваю свою роль в скором наступлении Апокалипсиса; на самом деле, я не сделаю ничего из того, что мне сказал старик.

Припоминаю, как он вдруг окликнул меня, когда я уже думал никогда более не возвращаться в это душное место. Я еще мог бежать, но внутри меня теплилось вялое любопытство, все же, это был первый раз, когда я услышал его голос. Удившись, что владелец библиотеки способен двигаться (прежде я всегда заставал его размазанным по столу после очередной пьянки), я подошел к нему, немного стыдясь своих многочисленных набегов на его коллекцию; в оправдание себе, я правда считал, что был единственным читателем в этом городе. Приблизившись, я понял, что библиотекарь с трудом фокусирует на мне плывущий взгляд жабьих, на выкате, глаз, икотой еще сильнее сбивая себе ориентир. Этот чудной человек блаженно улыбался, словно видя во мне давнего друга.

Моё Дорогое СолнцеМесто, где живут истории. Откройте их для себя