Моё Дорогое Солнце

Глава 28

Как навязчивая и болезненная чесотка, в углу не переставало шуршать, но сколько бы я не напрягал свой слух, не мог различить, о чем, и даже кто, говорили там в глубине. Нашарив пустое место, я на мгновение похолодел - вдруг, и правда сон? Но тут же успокоил дикий бег сердца - наверное, она еще не вернулась.
Нащупав в темноте шершавые тапки со сбитым мехом, я, все еще покачиваясь от неимения ориентира, побрел в темный угол, в котором должна была скрываться ванна. Хоть и в остывшей воде купаться сейчас было опасно - научил прошлый опыт времен, когда болезни отказывались меня отпускать - я изнемогал по чистоте; пусть хотя бы лицо не будет похоже на восковую, полурастающую маску. Так хотелось омыть грязные пряди, что я даже подумал их напросто остричь. Еще сомневаясь в своем решении, я взвесил в руке тяжелый покривившийся нож.
-Ах! -опережая испуганный взгляд, из темноты вырвался возглас Бал, -Как же ты теперь убьешь себя, пощади!
-Ты что, теперь-то? -мысль о такой комичной смерти позабавила меня, -Да у меня даже силы не хватит, чтобы перерезать себе глотку.
-А воткнуть в грудь... У тебя же там совсем ничего нет!
Я удивленно ощупал себя - правда, одни кости, но не настолько же!
-Ты так исхудал, мы все переживали... Да положи же ты это! -она рывком вырвала у меня из рук нож, -Ай, больно...
Я слышал, как на камень тяжелыми копями плюхается густая кровь.
-Ну как же ты так, -я взял ее локоть, и потянул к выходу, -Пошли попросим Арадию тебе что-то приложить. Где она, кстати? Неужели Солнце не нашла ее? -я заволновался, представив, что она одна сражается во тьме с каким-нибудь чудищем. Хорошо, что хотя бы нет людей.
-Нет-нет, она как раз нагнала нас, когда мы уже подходили к дому...
-Она тут? -я перебил ее, уже забыв про недавнюю рану.
-Она попросила Арадию спуститься с ней в город. -Капли больше не ударялись об пол, -Мне все еще неловко смотреть, как они общаются: мне кажется, что Солнце ее за что-то недолюбливает.
-Конечно, -я зачесал мерзкие волосы назад, и накрыл их спальной шапкой, -У нас с ней, как ты заметила, были не лучшие отношения.
-Но а теперь-то? -Бал все еще не решалась присесть, и что-то искала в темноте глазами, -Арадия ведь помогла нас спасти... Я понимаю, что это Солнце разобралась с Тенью, но...
-Расскажи мне, пожалуйста, что произошло тогда, когда я потерял сознание! -кровь снова кипела от азарта, -Надеюсь, Солнце ее очень измучила!
Бал помолчала:
-Да... это было довольно жестоко.
-Ну, ну!
-Я бы не хотела вспоминать подробности, но...
-Ну как же!
-...Тень так испугалась ее расправы, что просто решила бежать. То, что от неё осталось...
-Эх, как жаль! -я мечтательно закрыл глаза, пытаясь представить жену во всей ее мстительной красе, -Это так будоражит, что мне даже захотелось есть.
-И еде быть! -я вскочил, услышав голос Солнца. По полу что-то смачно хлюпало, и я снова почувствовал, как сердце набирает неприятный темп - вдруг она из-за меня простудилась?
За ней последовало цоканье копыт:
-Взрыхлили чужие огороды: там, в отличие от твоего, есть чем наживиться. 
За ними, грузно, ступала третья фигура.
-Арадия! -Бал взметнулась, и, спотыкаясь, побежала к  двери, -Погоди, я свет зажгу!
Схватив крошечный огарок, она начала лихорадочно чиркать спичкой; одна, две погасшие палочки глухо стукнулись о деревянный пол.
-Ну же!..
Слабый огонек на секунду взлетел, и тут же упал; в то же мгновение, Бал закричала:
-Ай, только не по ранке!
В тот миг, нет, за один вздох до этого, дикое, необузданное природой пламя окрасило мой дом в цвета обожженного для жертвоприношений котла; в ритуальной пляске, дикой и возбужденной, в душный воздух вздымались ликующие искры, рожденные пламенем загоревщимся из руки Арадии. Она беззвучно открывала рот, силясь закричать, но дым, снова и снова забивался ей в горло, не давая воплю покинуть ее скукоженное от муки тело. Бронзовые кудри все тщетно пытались скрыться от пожирающего огня, жалящего и испепеляющего; никто не был в силах  сдвинуться с места, и, пока она дергалась и металась в поедающем ее пламени - мы просто жестоко смотрели на эту беззвучную бойню. Опомнившись, Солнце подскочила - а я не понимающе смотрел, как она хватает за руку Бал, и выливает ей что-то на крошечную ранку, которую потревожила капелька воска; вспышка, треск (наверное, так звучит последняя песнь сжигаемой саранчи), и красный режущий свет погас во всем доме, но только не в наших глазах. Арадия кричала от боли.
-Арадия, милая! -упала на колени Бал, -Почему ты не сказала мне? Из-за чего ты так боишься поделиться своей болью?..
-Боль у нас - одна на двоих! -она кричала так, как однажды прощалась со мной, -И все твои своенравные выходки - поиск себя, жизни, смерти - все это острым кинжалом пронзает меня насквозь! Каждый детский каприз - эгоизм, за который я вынуждена платить! -она согнулась , и ее строгое лицо передохнуло судорогой, будто все еще не готовое харкнуть кровью, -С того дня, как я тебя нашла, я делала все, чтобы ты могла продолжать жить! Я не давала тебе трудной работы, хотела, чтобы ты была защищена от этого поганого мира, а ты , -она в рвотных судорогах, согнулась над полом, -Просто хочешь верить - что этот мир - как сказка! Но он, Бал - осколки от прекрасного витража, по которым ты захотела танцевать босиком!
Арадия замерла, вытянулась - и, будто сломленная ветром ветка, свалилась на пол. Солнце, подпрыгнув, припала к ее изломанному телу:
-Пульс есть; без сознания, - она оглянулась на Бал, лицо которой дрожало в тусклом мигание огарка, -Не вини себя.
-Я, -ее голос с трудом слышался в этой гробовой тишине, -Я не понимаю...
-Сначала, сядь, и отдай нам это, -Амнос попытался вырвать из рук Бал крошечный кусочек воска, но она так крепко держала его остатки, что руки, уже не чувствующие горячие слезы свечи, будто сраслись с ним воедино. Она внимательно смотрела на огонек, не моргая, будто боясь, что это последний луч света, оставшийся в этом почерневшем мире, -Прошу, не обжигайся. Она ведь сказала, что всю твою боль чувствует вдвойне.
Как ребенок, только что нянчившейся с игрушкой, но увидевший, как она шевелится и дрыгает мелкими лапками, Бал с отвращением кинула огрызок на пол, безумными глазами наблюдая, как огонь перекидывается на деревянные половицы. Внезапно почувствовав весь ужас потери единственного дома, я вскочил и начал топтать свечу. Нога моя задела пылающую жаром руку Арадии.
-Это я виновна в ее боли? - голос Бал никогда не звучал так обескровлено, -Это я заставила ее страдать?
Я почувствовал, как руки Солнца осторожно толкают меня на постель, и покорно сел; она шепнула мне:
-Не бойся.
-Она не хотела тебе рассказывать, но... -Амнос устало упал на неостывший пол, -Наверное, боль была так велика, что она перестала чувствовать, что говорит. Пойми, если бы она тебя не любила, она бы не стала скрываться это от тебя.
Солнце снова встала, и подложила подушку под расстрепавшиеся по всему полу волосы Арадии: наверное, это было единственное, что могло отличить ее от трупа.
-Когда я прибежал к ней, чтобы требовать Месяца - Арадия была в дикой панике; не могла найти тебя, -Амнос положил свою голову на тяжело вздымавшуюся грудь, -Мне некогда было выяснять, что к чему, и только когда мы рванулись в путь, она объяснила, что чем дальше от неё ты - тем сложнее ей поддерживать в тебе жизнь, которой она поделилась с тобой, найдя избитой в городе; она не считала тебя бесполезной - она просто не хотела, чтобы ты растворилась, исчезал не только из виду, но и...
-...Из жизни. -закончила за него Бал.
-Она, как мать тебя любит...
-Я не хочу, как мать! - Будто последняя искра вскинулась Бал; голос ее дрожал, как потухающий огонек, -Пусть лучше пропаду, чем буду обузой! Я хотела, чтобы она меня полюбила - а не жалела, как инвалида!
Внутри меня что-то горько сжалось.
-Ты не выбираешь, на каких условиях дана тебе жизнь, -Амнос угрюмо жевал бородку, пока Солнце зажигала в камине огонь, -Просто будь благодарно за то, что она у тебя есть.
-Что за вздор! - вскрикнула Бал, и мне показалось, что я первым прошептал эти слова, -Зачем жить так, когда кругом тебе не рады!
-И что теперь? Свернешь себе шею? -Амнос резко поднял на неё сверкающие злобой глаза, -Валяй, порадуй ту, кто положила ради себя свою жизнь.
Перины снова приятно прогнулись, и Солнце тихо, без слов, обняла меня сзади.
-Хватит, мне это не нужно! Не просила! -и, разревевшись, Бал упала на пол. Потом, опрокинувшись на бок, закрыла лицо измазанным в пепеле рукавов, встала, икнула - и на карачках поползла к Арадии.
-Прости меня, прости, я такая глупая...-начала ныть она.
То ли от отблеска из камина, то ли от ее мельтешащей где-то внизу головы, мне показалось, что Арадия задвигалась. Вздохнув, ведьма провела по шрамистой руке пальцами, вздрогнула; и тут же потянулась к заплаканному лицу нависшей над ней Бал.
-Не плачь же ты... Одного ребенка я потеряла, а тебя я так легко не отпущу.
Солнце победно смеялась:
-Вот видишь, видишь! Я же говорила, что ей жаль.
-Не время сейчас, -я закрыл ладонью рот жены, но в глубине души что-то радостно засосало.
Амнос встал:
-Потом будете сопли жевать. Ляг в комнате Месяца; я там жил  - немного лучше хлева. 
Я, Солнце и Бал помогли Арадии встать. Как в дурмане, она поочередно смотрела на нас:
-Детишки... Беззащитные и наивные...
Скинув с кровати залежи бумаг, я уложил ее размякшее от боли тело:
-Если тебе будет некомфортно, мы уступим тебе гостиную. Хорошо?
-Хорошо... -она запавшими глазами осматривала спальню, -Как тогда, бардак, книги; Уилл, - она застонала - один портрет я так и не нашла. А он такой чудный вышел, весенний. Неужели ты его и правда порвал?..
Она была в бреду, но все еще помнила рисунок, который я сделал в мае, получивши солнечный удар; серьезно нахмурившись, я отчитал ее:
-Как можно так обо мне думать! Конечно же нет, и я даже не забыл взять его с собой из загробного мира.
Она хихикнула и закрыла глаза; исстомившееся тело наконец расслабилось, потеряв угловатую форму - она спала.
-Как трогательно! - задергала меня за руки Солнце, мило смеясь, -Она исповедовалась!
-Покаялась, -поправил я, -То слово означает что-то другое. Да и это - уж слишком торжественно! 
-Какая разница, что за слово, ты же всегда меня поймешь! -потянула меня из комнаты Солнце, -Даже во сне меня понимал!
-Неужто? -во мне снова пробуждался эгоист - хотелось просто забыть о Конце Света, и прижаться лицом к худенькому плечику Солнца.
-Да, да, мне такооое снилось! Такое слово привиделось!
-Что же за слово? -недоверчиво фыркнул откуда-то сзади Амнос.
-Козлик, ты думаешь, его знаешь?
-Кого, его? -Амнос безуспешно пытался вырываться из объятий Солнца, -Слово?
-Слово! Да, его: Бог!
Амнос, будто его поразило молнией, отшатнулся. Его такое мощное тело вдруг превратилось в смешную, кривую дугу. Я засмеялся:
-Это еще что такое? Амноса напугала. Что еще за черт такой?
Амнос, сначала крадучись, а потом в один прыжок подскочил к Солнцу:
-Что ты сказала?! Не может этого быть, нет Его!
-А у меня есть, -игриво ущипнула его за нос Солнце, -У меня есть, и я с Месяцем поделюсь!
-Нет, нет, Апокалипсис есть, а Бога - нет! Уже давно! -Амнос весь извелся из-за непонятного слова, -Тебе показалось!
-А вот и нет, - она лукаво улыбалась, заложив за спину руки, будто что-то пряча в одном из маленьких кулачков, -Я многое видела.
-Амнос, можешь, пожалуйста, -я наклонился к гриве напуганного козла, -Не портить всем настроение. Моя жена часто путается в словах, но это не значит, что она смыслит меньше твоего.
-Да это ты не понимаешь! -Амнос, неожиданно для меня, злобно боднул меня в лоб, отчего мы с Солнцем свалились на кровать. -Это же не Конец Света... А его Начало!
И он, дрожа, отшатнулся от нас.