все из-за тебя | виолетта малышенко

глава 16

За окном шумел ветер. Он срывал последние листья, гнул старые липы. Мы с Полиной молча стояли у подоконника и смотрели на пустой сквер медгородка. Мы навестили Влада, но по домам почему-то не расходились. Молчание затягивалось. Я осторожно посмотрела на подругу: губы плотно сжаты, а взгляд сердитый, напряженный.

– Вот видишь, до чего все дошло, – глухо начала подруга, не глядя на меня. Она злилась. Страшно злилась не на Артема, а на меня. Это я допустила то, что произошло, будто я и без этого мало чувствовала свою вину. Друга госпитализировали с сотрясением головного мозга и двусторонним переломом нижней челюсти.
– Откуда я могла знать, что дойдет до такого?
– Откуда знать? Да твой же Тёмочка чокнутый! За версту видать... Как ты могла его к себе подпустить?
– Ты говорила, что он похож на Джана Ямана, – съязвила я.
– Я просто с ним не общалась, – огрызнулась она. – Поговорила один раз, и то на всю жизнь хватило. Ну а ты, Соф? Прочитал тебе стихи, навешал лапшу на уши, и ты сразу поплыла... Неужели это того стоило? Закрывать глаза на все его странности...
– Что ты хочешь от меня, Поль? – устало спросила я. – Мне не хотелось ни с кем этим делиться. Было стыдно. Казалось все глупым и очень личным. Я думала, что сама все разрулю, и с какого-нибудь раза до него все-таки дойдет. Думаешь, мне хорошо все это время живется? Тревога обострилась до предела. Я выгорела. Сил никаких... И, конечно, то, что случилось с Владом, стало последней каплей.
– Конечно, последней. Влад обязательно напишет заявление на этого подонка, раз ты сама не соизволила.
– А что бы я сказала в полиции? Что меня преследует навязчивый поклонник? За что его сажать? За то, что он мне стихи Блока читает? Или песни Фила Коллинза ставит?

Мы с подругой впервые за долгое время ссорились, разговаривали на повышенных тонах. Медсестра, проходившая мимо, шикнула на нас и велела выяснять отношения на улице. Мы извинились, но от окна так и не отлипали, тем более что погода испортилась еще больше.
– Я устала, Полин, понимаешь? Ус-та-ла... – уже шепотом проговорила я и всхлипнула.
Тогда она молча обняла меня за плечи, и мы замерли в такой позе.
– Прости меня, Сонь. Я так перенервничала. И тебе не могу помочь, и Владу... И теперь я точно скажу ему, что люблю его, – бормотала Полина, поглаживая меня по голове. Я посмотрела на подругу. – Когда увидела его там, на больничной койке, в таком состоянии...
Она наконец посмотрела мне в глаза и смутилась.
– Ты стала красная как борщ, – сказала я, – первый раз вижу, чтобы ты так краснела.
– Сама ты борщ, Сонька! – подруга смутилась еще больше и принялась меня щипать. Я ойкала сквозь смех и высохшие слезы и пыталась увернуться, пока мне не сделали новое замечание.