Диаспора.Мафия.

Сложно иметь холодный ум, когда сердце горячо как огонь

– Что с машинами? – Он пропустил обращение ко мне, не сказав мне ни слова, игнорируя. Он обратился к каждому, давая распоряжение, кроме меня. И это начало пугать Меня.
Вопрос был задан Лео, который явно не ожидал его услышать так скоро.
– Поедут пять машин, не считая машины Полины. В каждой по три человека: водитель и двое вооруженных людей «Mond des Todes». Вы сказали, что поедете в первой. Я все правильно понял? – Лео посмотрел на Тома в надежде, что тот откажется от этой идеи. – Может, вы передумаете и сядете в третью?
То же самое думала и я. Именно об этом я говорила Мэту. Значит, логически мыслить я все-таки научилась. Правда, если бы дали мне право на выбор машины, то это была бы пятая.
– Нет, я поеду в первой.
Машинально я подняла глаза, пытаясь определить степень сумасшествия Тома, но, встретившись с его взглядом, опустила их, так и не разобравшись.
– Не обсуждается, – вновь произнес он. – Что касается встречи: кто бы ни пришел на сделку – Ахмад или его помощник, мы должны быть готовы ко всему, и скорее всего, к самому худшему. Лео, проинструктируй охрану: стрелять только после того, как первая пуля попадет либо в меня, либо в главного из «Заед». Пусть наши люди держат на прицеле каждого их охранников. Важно начать огонь незамедлительно и не промахнуться. И проконтролируй экипировку. Сколько оружия у нас?
– По пушке у каждого, – ответил Лео.
– Пусть из первой машины мне кинут две. Я стреляю с двух рук.
Я это отлично помнила. Стрелять одновременно двумя руками сложно, но ему удавалось даже слишком легко.
– Да, босс, я понял.
– Далее мы едем в лесополосу, где нас будет ждать Полина.
Мое имя, произнесенное его голосом, резануло слух. Я уже боялась на него смотреть, боялась увидеть безразличие в его глазах.
– Есть вопросы?
Я посмотрела на присутствующих, ожидая вопросов, но их не было. Зато у меня их скопилось слишком много. Такая важная моя роль и ни разу им не отмечена! Он ни слова не сказал мне, не подбодрил, не дал наставлений.
– Машины я проверю позже. Раз вопросов нет, приступайте к подготовке. Все свободны.
Мужчины начали вставать со своих мест, переговариваясь между собой. Кто-то улыбался, кто-то был задумчив, но атмосфера не была накаленной. Видимо, они привыкли к подобному.
Лео вышел первым, открыв дверь и подзывая своих людей.
– Не грусти, – легонько толкнул меня Майкл, – все будет хорошо. Я буду с тобой на связи.
Я улыбнулась ему, поднимаясь со своего места и не рискуя смотреть в сторону Тома.
– Все, кроме Полины.
Сердце остановилось. Я обернулась, встречаясь с ним взглядом. Том встал со своего места, прошел к двери и закрыл ее на ключ после того, как кабинет покинул Майкл.
Я снова почувствовала спазм в груди, который не давал сердцу биться. Казалось, кровь перестала бежать по моим венам, делая лицо бледнее обычного. Волнение нарастало. Я сделала шаг назад и уперлась в стол, схватившись за его край.
Том подошел ближе, не отрываясь смотря на меня. Потом он опустил взгляд, пытаясь подобрать слова, было видно, как тяжело ему давался этот первый шаг.
– Я люблю сюрпризы, Полина, но... – Он замолчал, нахмурив брови. – Я... Черт! – выругался он. – Почему ты мне не сказала? Я причинил тебе боль. – Он рукой коснулся моей щеки, и я тут же почувствовала его дыхание возле уха. –Это не сюрприз.
– А что?
– Это подарок.
Впервые за утро я расслабленно выдохнула. Он не отверг меня, напротив – стоит рядом, касается меня. Я обняла его, вдыхая его запах, и, чувствуя защиту, вспомнила каждую деталь прошедшей ночи. Я ощущала тепло его тела каждой клеточкой своего.
– Я не стал будить тебя, – прошептал он, прижимая меня к себе. – Это было невозможно, ты спала так сладко и крепко, что я бы обрадовался, если бы ты проспала весь сегодняшний день.
Я посмотрела в его глаза, рукой касаясь черных волос. Как я посмела думать о нем плохо? Почему я была уверена в том, что он и не вспомнит обо мне?
– Я бы никогда не проспала такое. Я здесь. С вами.
Он улыбнулся, на секунду закрыв глаза:
– С кем?
– С вами. – я не поняла его реакции.
– Как долго ты меня будешь называть на «вы»? – Он нежно коснулся губами моей щеки, медленно передвигаясь к моим губам. – Так с кем ты?
Он опять заманивал меня, дразнил, возбуждал, подчиняя себе.
– С тобой, – тихо прошептала она и слегка улыбнулась. Было непривычно обращаться к нему так. Но теперь я
почувствовала себя его Полиной.
– Отлично. – Он коснулся моих губ, медленно раскрывая их, и я позволила ему проникнуть внутрь. Крепко сжимая руками его футболку, мне хотелось быть как можно ближе, настолько, насколько это вообще возможно! Но в голове всплыл весь ужас предстоящего дня... Я обрела своего черного Дьявола, но, возможно, совсем ненадолго. Возможно, сегодня смерть заберет его, оставляя лишь память от его поцелуев.
Я прервала поцелуй, чувствуя подступившие к глазам слезы, и, коснувшись его щеки своими губами, прошептала:
– Теперь я – Бог.
Том взял мое лицо в свои ладони и внимательно посмотрел мне в глаза:
– Иногда мне кажется, что я вызываю у тебя одни лишь слезы. – И большими пальцами провел по моим щекам, стирая их, не оставляя мокрых следов. Я улыбнулась, вспоминая, что за последние сутки плакала больше, чем обычно. И в целом я плакала больше с того момента, как познакомилась с ним. Но эти слезы не имели ничего общего с горем. Нет! Том вызывал во мне море разнообразных эмоций, и я не могла справиться с собой. Такое со мной впервые. Только сейчас я поняла: я плачу, значит, чувствую. Значит, я люблю.
Значит, я жива.
– Я очень переживаю. Я не хочу тебя потерять.
– Ты не потеряешь меня. Забыла? У меня девять жизней. Я живуч, как дьявол. – Он улыбнулся, отпуская меня. – Недавно ты сама об этом сказала.
– Я говорила про кота. – я села на свое место, сложив руки на столе, и вздохнув произнесла: – Я жду, синьор Каулитц, ваших наставлений. Вы игнорировали меня все собрание, чтобы после зацеловать до смерти?
Том усмехнулся, направляясь к законному месту главы «Mond des Todes»:
– Интересное предложение. Именно так я бы и поступил. Но ты права, у нас мало времени. И да, давай установим правила.
Я взглянула на него, наблюдая за тем, как он снова становится собой – властным, грозным, могущественным.
– Какие?
– Здесь я твой босс. Все личное мы будем оставлять за стеклянными дверями этого здания. Здесь голова должна быть холодной, а ум ясным. И давай как можно дольше не будем афишировать наши отношения. Идет? – Он вздохнул. – Не потому, что я не хочу, а потому, что это опасно. Быть со мной опасно, и я не хочу подвергать тебя какому-либо риску.
– Я согласна, – кивнула я. – Быть со мной тоже опасно. – я улыбнулась. –
Кажется, я тоже успела нажить себе врагов.
Том усмехнулся, осознавая, что я права. Но за улыбкой он осознанно скрывал свой страх.
..Эта девушка стала для него родным человеком. Не за одну ночь. И даже не за месяц. Все перевернулось в тот момент, когда он вернулся из Сомали. А может, и того раньше: его тело реагировало на нее с самого начала, просто до сознания не сразу дошло, он старался не думать об этом. Он пытался держаться от нее подальше, кричал на нее, делал вид, что она его раздражает. А вчера он не смог сдержаться. После того как Полина стала жить с ним под одной крышей, жизнь стала слишком тяжелой.
Он осознавал, что такой союз опасен для девушки. У него слишком много врагов, и они будут бить по самому слабому месту. Она была его самым слабым местом. Но об этом никто не узнает. Свои слабые места следует хранить в секрете.
..– Полина, на собрании я игнорировал тебя, ты права. И я делал это намеренно, – он взглянул на меня, – потому что хотел отговорить тебя от сегодняшнего шоу.
Я сразу не нашла, что сказать, закипая внутри.
– О чем вы? К этому дню вы готовили меня полгода, вы издевались надо мной физически и морально! – От возмущения я повысила голос, зная, что он ненавидит это. – Я прошла через ад, а сейчас вы говорите, что все было напрасно?
Он выпрямился на своем кресле, не отрывая от меня взгляд, видимо пытаясь определить степень моего возмущения:
– Полина, это слишком опасно. Ты можешь постра...
– Подождите. – я рукой прервала его речь. – Кто это говорит? Мой босс или...
– Или. – Он вздохнул, понимая мои слова. – Черт!
– Тогда нам надо выйти за стеклянные двери этого здания. Там вы можете говорить все, что хотите. Кажется, сейчас передо мной глава «Mond des Todes». Но даже если бы мы сейчас находились там, – я указала на дверь, – мое мнение не изменилось бы. Потому что для того человека я сделаю даже больше, чем для своего босса.
Я улыбнулась, испытывая удовольствие от сказанных слов. Я поеду на сделку, даже если он преградит мне путь, даже если он будет кричать на меня, как в тот день, когда он не позволил мне ехать с ним к Стафу. Сегодня я буду с ним.
..Становилось очень тяжело, и Том понимал это. Будет труднее и с каждым разом ему будет сложнее отпускать ее.
Видимо, он сошел с ума, пустив ее в свое сердце. Теперь оно болело чаще.
..– Хорошо, Полина. Ты выиграла.
Боже, он проиграл! Он проиграл мне спор! Я готова была зацеловать Тома за это.
– Давайте обсудим наши действия с момента моего отъезда отсюда. Сейчас я настроена на победу, – улыбаясь, я подмигнула ему, – ваша школа.
Он кивнул, любуясь мною, моим оптимизмом, моей решимостью. Да, его школа. А когда я пришла к нему, дрожала и вспоминала Бога. Как я изменилась за это время...
– Да, – он снова вздохнул, – давай пройдемся пошагово. Итак, шаг первый: ты приедешь туда раньше нас всех на час. Тебе хватит времени, чтобы подготовиться. Как я учил тебя, Полина: установи винтовку, прицелься для пробы, настрой оптику. Контролируй дыхание. И делай все это бесшумно. Люди Ахмада, возможно, тоже приедут раньше, я не знаю. Возможно, они приготовят для нас сюрприз. Ты будешь моими глазами. Следи за его людьми и передавай Майклу все: сколько человек, сколько машин и оружия. Особенно меня интересует Ахмад: придет он, или все-таки явится его помощник.
– Но я никогда не видела Ахмада в лицо.
– Я тебе покажу. – Он быстро пробежался по клавиатуре ноутбука и, развернув его монитором ко мне, произнес: – Это Ахмад ибн Мубарак, главный в «Заед».
Я смотрела в карие глаза человека арабской внешности, которого должна была убить, и начинала понимать, на что подписалась. Слишком суров и грозен, в его глазах читалось отвращение ко всем людям.
– У него есть жена и дети?
– Какая разница? – Том даже занервничал от моего вопроса.
Мужчины такие жестокие, бесчувственные, бессердечные. Разница есть! Мне хотелось знать, сделаю ли я кого-нибудь вдовой и сиротами. Убить – это грех, убить отца и мужа – двойной грех.
– Может, ты хочешь пригласить все его семейство на чашку чая? Тут он нас и убьет.
Я подняла глаза на него. Том прав. Сегодня планируют убить Тома Каулитца, и никого не волнует, есть ли у него близкие люди. Кто будет оплакивать его? Я не могу даже допустить мысли о его смерти, ведь жизнь без него пуста и бессмысленна. Я никого так не полюблю, как его. Такого больше нет. Он один.
– Вы правы, мне все равно. Чем меньше я знаю об этом человеке, тем лучше.
– Слава богу, Полина, я вижу просветление в твоей голове.
Я недовольно кивнула, а он улыбнулся:
– Запомни: чем меньше ты знаешь, тем лучше для тебя. Убить знакомого человека гораздо сложнее, чем незнакомца. И для справки: вспомни, сколько кокса продал нам Ахмад. А сколько, интересно, героина он отправил в Европу и Азию? Ты не задумывалась об этом?
– Мне хватает и того, что он хочет убить вас.
– Ладно. – Том закрыл фотографию на ноутбуке. – Ты должна сказать нам до того, как я приеду на сделку, будет ли Ахмад там. Может, и правда придет его помощник.
– А если приедет помощник? Мне стрелять? – напряглась я.
– Тебе стрелять только тогда, когда я дам знак.
Я уже сто раз слышала это! Но что, если он не даст знак? Что, если его убьют раньше? Что тогда?
– Если в течение пяти минут я не даю знак, ты собираешься и незаметно уходишь. Если даю – стреляешь один раз и быстро уходишь. Как можно быстрее. Приедешь в лес и будешь ждать меня.
Все понятно и просто, но в то же время трудно и сложно. Я пальцами стала потирать виски, понимая, на что иду. Том так спокойно говорил о том, что я буду его ждать. А он понимает, что ему грозит?
– У вас есть чувство страха?
– У меня есть чувство выживания. Ты думаешь, я хочу умереть? – Том задумался, отодвигая ящик стола и доставая бумаги. – Все, что у меня есть, перейдет Антонио, а тебя я хочу попросить только об одном: если меня убьют, уезжай из этого города. Навсегда. Антонио подскажет, куда лучше или же на родину. И запомни – никогда сюда не возвращайся. Ты будешь свободна.
Теперь это слово резало мне слух. Разве я могу так поступить?
– Знаешь, что! – я вскочила со своего места и приблизилась к нему. – Если тебя убьют, знай, я никуда не уеду, я останусь здесь и буду мстить за твою смерть. Думаю, Антонио со мной согласится. Так что попытайся остаться в живых.
..Она была так близко, распаленная, красивая, ее глаза сверкали зеленым лесом, ее щеки залил легкий румянец... Том, улыбнувшись, притянул ее лицо к себе и впился в губы, пытаясь остудить ее гнев. Он будет жить, смерть не стояла в его ближайших планах, это было бы слишком просто для него.
..– Что вы делаете? – я отпрянула. – Мы все еще в этом здании.
– Да, точно. – Каулитц поднялся со своего места и подошел к окну. – Не смог сдержаться.
В его голосе слышались нотки грусти. Сложно играть две роли, сложно иметь холодный ум, когда сердце горячо, как огонь.
Я подошла к нему сзади, касаясь его спины губами, руками обхватив его грудь и прижавшись сильнее. Сложно играть эти роли, когда так тянет к человеку. Когда его тянет ко мне не меньше. Когда на уме не сделка и оружие, не смерть, а только желание остаться вдвоем в целой вселенной. Том коснулся моих рук, все еще смотря в окно на темно-зеленую машину, приготовленную для меня.
– Мы же не за стеклянными дверями, – наконец прошептал он.
– Не могу сдержаться.
– Мне кажется, стеклянная дверь нам не помеха.
Том повернулся ко мне, прижал к себе, и я, слушая тихий стук его сердца, впервые за целый день успокоилась. Его пальцы погрузились в мои волосы, он щекой коснулся моей щеки, от этого прикосновения где-то внутри меня все разгорелось.
– Я забыла кое-что сказать, – прошептала я, вспомнив о Марте. Еще не было возможности обрадовать его, обсуждение сделки заняло больше времени, чем я думала, – у меня есть сюрприз. Не для главы «Mond des Todes».
Он усмехнулся:
– Еще сюрприз? Не знаю, что уже и думать...
Легкая улыбка коснулась моих губ, видимо, он серьезно переживал за меня ночью. И это было чертовски приятно.
– Если бы мне предложили изменить эту ночь, я бы ничего не изменила.
– Правда? – Каулитц посмотрел мне в глаза, касаясь пальцем моей щеки.
– Правда.
– Даже не беря во внимание то, что ты промолчала, а я сразу не понял, я бы тоже ничего не изменил.
Он коснулся губами моей щеки, медленно двигаясь к губам, слегка касаясь их и пробуя на вкус снова и снова.
..Ни к одной женщине он не испытывал такого влечения. Ему хотелось зацеловать ее до смерти. Возможно, из-за того, что он долго и сильно ее хотел. И было не важно, за стеклянными дверями они или нет. Важно здесь и сейчас. Завтра может не быть.
..– Полина, – прошептал он, – мне кажется, я схожу по тебе с ума.
Я улыбнулась. Как мне знакомо это
чувство сумасшествия. Сейчас, прижавшись к его груди, слушая биение его сердца, которое стучало в унисон с моим, я почувствовала себя настолько счастливой, насколько это было возможно.
– Я сошла с ума от вас давно и потеряла этому счет времени. Теперь мне кажется, что я умерла и воскресла в другом измерении.