Птица в клетке (Эклипсис #2)

5.2

О приезде принца с внезапной инспекцией полковник Руатта был извещен заранее, старинным другом из штаба. Однако ему даже в голову не пришло отослать степняка подальше. Даронги бы все равно узнал, и тогда все выглядело бы так, будто Рудра стыдится. А стыдиться ему было нечего, в отличие, скажем, от капитана Юттайры, державшего своего смуглого пленника на цепи и в ошейнике. У капитана Юттайры были личные счеты с эртау, и по молчаливому уговору никто не замечал ни самого пленника, ни кровавых полос на его спине. Однако наследный принц мог не понять капитана Юттайру, и полковник приказал ему на время визита принца избавиться от столь экзотической детали походного быта.

Кроме того, полковнику было хорошо известно, что принц Дансенну относится к связям с простолюдинами очень легко, не расценивая их как измену. По крайней мере, именно так он и заявил, когда Рудра застал его с хорошеньким юным актером. Естественно, актер уже не мог этих слов услышать, потому как торопливо покинул кабинет, напуганный выражением лица Рудры. Принц Дансенну также поставил полковника в известность, что у мужчины есть определенные нужды, требующие удовлетворения, а именно — потребность в мимолетном сексе без обязательств. Полковник повел себя очень разумно, как цивилизованный человек. Он не кричал, не размахивал кулаками и не ругался матом. Он запер дверь, выкрутил принцу руку, нагнул его над столом и отымел с поистине кавалерийским напором. Приводя в порядок одежду, спокойно сказал: «Посмеешь под кого-нибудь лечь — убью». Принц разогнулся и дал ему пощечину: «Еще раз войдешь без доклада — отправлю в карцер на трое суток!» Он был ниже Рудры по званию, но выше по должности, с королевскими отпрысками такое случается. У них были сложные отношения. Не то что со степняком, про которого полковник ничего не знал. Даже имени. И знать не хотел. Поэтому, когда принц ткнул пальцем в полуголого степняка и спросил: «Это кто?» — полковнику было нечего ответить.

Разумеется, принц интересовался отнюдь не именем степняка. С другой стороны, вопрос его был совершенно лишен смысла, и ответить можно было только какой-нибудь остротой. Вид молодого эртау говорил сам за себя, и объяснения были излишни. Кавалерийский устав, кстати, разрешал привлекать военнопленных к работам, служащим для укрепления обороноспособности отряда. При наличии воображения к таковым можно было отнести и функции степняка.